Таков божественный приказ!
Кто может победить дракона
Кто может победить дракона
В самом себе, и век прожить,
Не пожелать чужого трона,
И руки вовсе не сложить?
Кто может властвовать собою
И гнев на ближних не излить,
А стать правдивою судьбою
В согласии с природой жить?
Кто может верой и надеждой
Любовь спасти в самом себе,
Гордясь не радужной одеждой
А отношением к тебе?
За то что ты его любила,
За то что предала его,
Звезда сгорела и остыла
Над ней кружится воронье.
Кто может бездну одолеть
Сияньем своих глаз лучистых,
Своей возлюбленной пропеть
В одеждах белых и пречистых…
При свете звезд в ночи чудесной
При свете звезд в ночи чудесной
Я подарил тебе весь мир.
И не было тебя прелестней.
Но годы минули, остыл
Любовный пыл, утихли страсти,
И я состарившись, седой,
Забыв про долг, желая власти,
Сам уничтожил образ твой.
Теперь один в краю далеком
Считаю годы и века,
И смерти жду в краю убогом,
Тропинки замели снега.
Кто может знать что будет дальше?
Никто судьбу не обойдет.
Лишь только не было бы фальши
У истины святых ворот…
В морозный день, когда прохладно
В морозный день, когда прохладно,
Я вспоминаю о тебе,
И призрак ходит в темноте,
И я листаю письма жадно.
Читаю, с глаз бежит слеза,
То слезы радости, печали,
И знаю что прошла гроза.
Забыть смогу ли я, едва ли
Я помню каждый новый день,
Что я встречал с тобой когда то,
Как уходили летом в тень
И целовались до заката.
И помню я твои глаза,
Их свет полночными часами…
И с глаз моих бежит слеза,
Ведь что то было между нами —
И я воскрес тебя любя,
И я мечтал тогда о многом,
Весь мир желая и даря,
В краю и диком и убогом.
Но как то раз ты превратилась
В холодный лед из «хрусталя».
Уснула на века, забылась
Но я любил еще тебя…
В морозный день, когда прохладно,
Я вспоминаю о тебе,
И призрак ходит в темноте,
И я листаю письма жадно…
Напыщен славной сединою
Напыщен славной сединою
Поэт, мечтатель чистых муз,
Бывал заворожен тобою,
Любил он сладость твоих уз.
Елена – цвет красы небесной,
Его влекла ты за собой.
Цветок прекрасный и прелестный,
Он был, как ангел ясный Твой.
Минули грозы, бури, штормы,
Он умер – славный и седой
Презрев бесчестье, глупость нормы,
И все же