Что нас заставила парить и петь,
Я горько плачу, не боясь огласки
И буду синим пламенем гореть.
Немного пепла и вот-вот остыну,
Но нет, рассвета утреннего даль
Каким-то чудом согревает спину
И призывает: «Прогони печаль».
– Смотри, вон, там, твоя мечта и радость,
Еще немного подгреби веслом
И выйдешь к острову, напьешься всладость,
И будет жизнь казаться чудным сном.
Мы дома там
Где-то в дымке голубой
Мы увидимся с тобой
И умчит в сиянье ночи
Поезд нас домой.
Не печалься обо мне,
Лучше вспомни при Луне
Тот далекий, тот прекрасный
Город в стороне.
И надежды белый свет
Запоет в тиши куплет
О любви необычайной,
Что была и нет.
Чуешь голос мой вдали,
Затихают соловьи,
Только льется в старой роще
Губ родник твоих.
Не запрещайте мне любить…
Не запрещайте мне любить,
Ведь вы стараетесь напрасно,
Я буду бережно хранить
Все, что так больно и прекрасно.
Я буду бережно хранить
Слова, движенья и улыбку,
Не запрещайте мне любить,
Ведь жизнь любви всегда так зыбка.
Осенний туман
Цветочная пыльца, ты так легка!
И уносима ветром в никуда,
Развеяна огней волшебных нить,
И манят взгляд лишь отблески костра.
Еще тревожно бьется каждый раз
Сердечко с песней о весеннем дне,
Но свет полуденный уже погас,
Свободы бунт – в закрытом корабле.
Плывет он тихо сквозь туман ветров,
Спокойно созерцая суету,
И песня Вечности – Любви Богов
Тоску борьбы встречает поутру.
В миру Матери-зовущей
Тебя любила я, но ты исчез,
И все видения зашли в тупик,
Я вижу пред собой лишь голый срез,
Мир мертвых и пассивный лик.
Не ожидания творят мечты,
Они приходят к нам издалека,
Их голос слышен в дебрях темноты
И светит искрой божьей маяка.
Дождя причуды смыли боль и гнев,
Рассеяны печаль и суета,
Осталась лишь тоска по птице-«блеф»,
Рисующей настенные плата.
В глазах икон я вижу письмена,
Несказанных страниц твоей любви,
В листве я слышу ветра имена,
У звезд ищу лучи твои.
По капле выпиваю кубок сна,
С тобою, Господи, по паперти пройду,
Прости, что светочем твоим пьяна,
Но слезы умолчать я не могу.
Росток пробился
Перо вонзилось вмиг,
И крик