На что именно Новак не стал озвучивать. В годы работы он сталкивался со случаями, когда такие конченые люди продавали детей в рабство или на органы. Слишком частыми были и случаи детской проституции. Как наркоманы за дозу, алкоголики за выпивку, готовы были на что угодно.
– Но доказательств у вас нет?
– То, что я выяснил о её жизни, настораживало. Было очень много подозрительных моментов. К тому же мы так и не подтвердили того, что она не виновна. Ваша мать не хотела с нами сотрудничать, или может просто не помнила, что произошло в тот вечер. На все мои вопросы в ответ была лишь тишина. То, что у Клары Берсон были проблемы, было видно невооружённым глазом. С ней проводил беседу наш штатный психолог, так вот он утверждал, что у неё психологическая травма, но с чем она была связана, он так и не смог выяснить. Ваша мать на беседах с ним тоже молчала.
– Вы думаете, она могла что-то сделать со своим сыном?
Новак посмотрел прямо в её кошачьи глаза.
– После того, что вы только что рассказали, я ещё больше проникся уверенностью, что это возможно. Иначе, почему ваша бабушка перестала упоминать дочь в своих записях? Что, если она узнала о виновности вашей матери, но будучи сама матерью просто не смогла предать свою дочь? Что, если ваша бабушка все эти годы знала, что случилось с её внуком? Может она хотела забыть о них, вычеркнув из своих воспоминаний? – этот вопрос предназначался скорее для него, чем для той, что сидела напротив.
– И что же, по вашему мнению, могла сделать моя мать с Николасом?
– Вы её тогда не видели. Она было в ужасном состоянии.
– И всё же? – настаивала девушка.
– Вам ни к чему в этом копаться. Думаю, мы закончили, – было последнее, что он произнёс, перед тем, как открыть дверь кабинета, давая понять, что время истекло. Девушка была задумчива, когда попрощавшись, наконец, покинула его дом. Новак закрыл дверь и тяжело вздохнул, понимая, что это была никому не нужная встреча. Ему было жаль потраченного времени, и он был зол. Но вскоре понял, что эта злость от того, что эта пигалица заставила его опять во всём сомневаться…
Вспоминать и думать!
Он медленно прошёл в кабинет и тяжело опустился в любимое кресло. Бросил взгляд на книги – читать не хотелось. Мысли то и дело возвращались в далёкий 1989-ый год. Ворошить прошлое не стоило, теперь он это хорошо понимал.
Сидел, прикрыв глаза, слушая бурлящую жизнь за окном: рёв проезжающих мимо автомобилей, отдалённый предупреждающий гудок паровоза, голоса людей, спешащих по своим делам, топот десятка ног. Его мозг напряжённо работал.
Взяв в руки мобильник – подарок дочери – набрал сохранённый номер, после нескольких длинных гудков на том конце ответили.
– Здравствуй, дорогой. Это Новак тебя беспокоит. Как супруга? Как дети? Да, да, у меня тоже всё отлично… Нет-нет, нога почти не болит, – торопливо соврал он, с ненавистью взглянув на трость. – Видишь ли, у меня к тебе просьба…