Притяжение. Сергей Клемин

е смело, стихотворение – роман, сжатый в несколько строф. В каком-то смысле в лирическом тексте всё должно быть безупречно (смыслы, метафоры, строки, ритм, метр, рифмы). Оно требует всю личность автора. Иногда каждая строфа – это отдельно прожитая жизнь (со своими перипетиями и трудностями), поэтому поэтическое слово должно «задевать» за живое: только в этом случае оно «имеет право» называться искусством. Возможно, писать имеет смысл лишь тогда, когда не писать невозможно. В книгу вошли произведения любовной и философской лирики: работать с последней оказалось делом довольно сложным. Порой в текстах стихотворений печальное неотделимо от светлого и радостного чувства. Некоторые произведения отражают переменчивые настроения автора, другие же содержат «выстраданные» философские мысли и смыслы, которые могут затеряться между строк. Тексты писались в разные годы и их «message» может быть весьма противоречив. Однако противоречива сама жизнь.

* * *

      Погоди, побудь еще со мною,

      Время есть до темноты.

      Наиграй мне что-нибудь родное,

      Что-нибудь из вечной мерзлоты

      Ирина Ермакова

      УДК 82—3

      ББК 84—4

      К48

      На обложке художественная фотография В. Паливоды (Wojciech Paliwoda) «Angel». Сайт автора: www.burnwater.pl

      В книге в использованы работы Е. Ликарчука «Вurning love», «True Lady is dancing in the Zoo», «Cosmic Sisters», «Space Neptune».

      © Сергей Клемин, 2018

.

      Спящий ангел

      «Другая жизнь рождается во мне …»

      Другая жизнь рождается во мне —

      почти такая же из мук тревожных,

      в движениях несмелых-осторожных,

      теряясь в необъятной глубине:

      другая жизнь, но всё-таки одна —

      неповторимая в своих повторах;

      читаешь мысли в ускользавших взорах,

      натянутых предельно – как струна.

      То самое, что время превращает в прах,

      идя (как будто!) каждому навстречу…

      и думаешь о нём в тот дивный вечер,

      молча на всех возможных языках.

      «Когда другого неба слишком мало…»

      Когда другого неба слишком мало,

      читаешь мир – как с белого листа —

      и повторяют налегке уста,

      что всё вернётся в чистое начало;

      в каком-то сне (рассеявшись наполовину),

      прощупывая вечность… прикоснуться,

      прожить, переродиться б и проснуться,

      пусть осень дышит спящим ветром в спину:

      И в каждом свой пароль —

      как дважды два;

      спешишь вместить

      (как в чудесах шаманства),

      оставив след для нового пространства,

      а там лишь даль… и бездна глубока.

      «И в каждой капле распростёрта тьма…»

      И в каждой капле распростёрта тьма,

      пусть тихо шепчут злые языки,

      что где-то там её плоды горьки,

      наперекор сводя весь мир с ума;

      пусть время утекает с телом вместе,

      как будто сжавшись кожей до ладони,

      для каждого тот образ – посторонний;

      глядишь себе: и ты на прежнем месте.

      Бесчисленно: им имя легион;

      пусть тайны слов по-прежнему бездонны,

      а где-то пахнет небо, бьются волны…

      и вновь в живые ткани облачён.

      «Не весь, не отражающийся в зеркалах…»

      Не весь, не отражающийся в зеркалах,

      невидимый, для всех почти безмолвный…

      и ветер – словно заново рождённый,

      что оставляет сладкий иней на губах;

      скитающийся снова и в который раз

      звучат шаги: лишь около – не ближе,

      почти рассыпавшийся звук – всё тише,

      сосредоточившись в тот самый день и час.

      Подглядывая в вечность… и себя терпеть,

      скользя на грани жизни и распутства:

      к чему опять вернувшиеся чувства (?),

      с которыми не жаль, но странно умереть.

      «Зачем ты ищешь демона во мне (?)…»

      Зачем ты ищешь демона во мне (?),

      который вряд ли будет в твоей власти;

      сцепляя целое, он рвёт на части,

      сверкая жадным взглядом в полутьме;

      пусть ждёшь по ту лишь сторону и эту…

      те