P.S. Надеюсь, такой пустяк не сможет испортить наши отношения, и вы не раз еще пригласите меня обедать».
Винни развернул газету и прочел статью. Это был не просто удар ниже пояса, это было нокаут.
ПОЭТ ЗАБЫЛ, КАК УБИВАЛ СОБСТВЕННУЮ ЖЕНУ.
В продолжение материала от 21-ого мая, спешим сообщить, что редакция получила копию заключения о психическом состоянии Эйча Вражкова, обвиняемого в убийстве своей жены. Заключение, как уже сообщалось ранее, полностью исключает вероятность того, что обвиняемый страдает каким-либо психическим заболеванием или расстройством.
Тем не менее, его адвокат, небезызвестный в определенных кругах господин Кольчужный, полон решимости спасти своего клиента от справедливого наказания. Вслед за неудачной попыткой объявить его сумасшедшим, предприимчивый юрист сделал новое заявление, согласно которому его подзащитный (на этот раз, заметьте, абсолютно здоровый), не помнит, как совершал убийство, а, следовательно, действовал в беспамятстве, по какой причине и подлежит полному и безоговорочному оправданию.
А теперь попытайтесь представить себе эту пару: убийца, хладнокровно выбрасывающий из окна женщину, с которой прожил в браке почти двадцать лет, и адвокат, добивавшийся когда-то руки этой женщины, а теперь покрывающий ее убийцу. Просто мурашки по коже, верно?
Мы обещаем держать вас в курсе этого дела и дальше.
<Юридический Вестник. №14437 от 23 мая 2006 года.>
***
К вечеру Винни распрощался с последними клиентами, уволил секретаршу и выпил месячный запас виски. Когда позвонил Эйч, Винни едва ворочал языком.
– Здравствуй, Винни.
– О! Эйч! Корень зла! Ты не поверишь, как я рад тебя слышать, дружи… ще!
– Не совсем так, Винни.
– Пар… дон?
– Скорее, подружка.
– Не понял.
– Видимо, я теперь женщина.
– Ну знаешь… Это даже для тебя черес… чур. Оставайся мужиком, Эйч, мой те совет.
– Вчера меня перевели в общую камеру.
– И чего? Погоди. А как же… Мне же… Черт, Эйч! Ты хочешь сказать…
– Да. И я подумала, Кларе будет приятно, если я возьму ее имя. Так что, пожалуйста, называй меня Кларой. Винни?
– Э… черт… подожди!
– Извини, мне больше не дают говорить. Я почему звонила… Ты не мог бы мне передать зеркальце? И еще узнать, как перевестись в женскую камеру. Здесь не самое подходящее место для Клары.
– Эй, подожди! Не вешай трубку. Эйч!
– Клара.
– Ну хорошо, черт с тобой! Клара. Не вешай трубку.
Телефон ответил короткими гудками.
– Твою мать! – сказал Винни, сжимая руками голову.
Он слишком много выпил. Сейчас он нисколько не сомневался в способности Эйча не только присвоить себе имя Клары, но и стащить с неба кусочек ее души.
Это было уже слишком. Мертвая Клара в общей камере следственного изолятора. В мужской камере. Винни