Рада с Альбрехтом позавтракали, им ещё осталось на один раз. Дело чуть опять не дошло до ссоры из-за отсутствия денег. Так они ехали ещё пол дня на север. Когда последняя еда закончилась, ссоры было не избежать. Альбрехт снова уговаривал её продать родовую книгу, а она сердилась на него и говорила то же самое о кольце его матери. Спустя два часа езды через лес Рада с Альбрехтом решили сделать привал.
Спрыгнув на землю, девушка обошла свою лошадь, и погладила её по гриве. Альбрехт стал снимать с Бадди седло, девушка удивленно на него посмотрела.
– Ты, мне, что не поможешь? Или я должна сама это делать?
Закатив глаза, Альбрехт подошёл и стал развязывать ремни. Он за всё время их путешествия чувствовал себя посыльным.
Бросив взгляд на юношу, Рада подошла к седельной сумке, она оказалась совершенно пуста. Поняв, что последняя еда закончилась, девушка обиженно поджала губы.
Они должны были остановиться на привал на несколько часов, пока солнце не перестанет так палить. Сев под деревом, Рада, достала из сумки вложенную в «Ала ин Рал» тетрадь, и открыла её на первой странице.
Пока девушка что-то писала, Альбрехт пошел искать им еду. Животных, видимо в этом лесу не водилось. Он их не нашёл. Принесенные им ягоды и грибы Рада не стала есть. Она посчитала это меньше её достоинства.
Когда температура воздуха спала, они снова отправились в путь. Незаметно подошёл вечер с ним пошёл дождь. Двоим путешественникам пришлось искать укрытие. В лесу они нашли заброшенную землянку. Здесь можно было переждать непогоду.
У обоих к ночи уже урчало в животах, а еды всё ещё не было. Сонная, уставшая Рада прислонилась спиной к стене и тихо стала напевать песенку на русском языке. Услышав знакомые слова, Альбрехт обернулся и прислушался.
Под сосною, под зеленою,
спать положите вы меня.
Ай, люли, люли, ай, люли, люли
Спать положите вы меня
Девушка даже не заметила, как юноша подошёл и сел недалеко, прислушавшись. Она пела знакомую народную песенку. Но здесь на Аладее её не знал никто.
Девушка подняла свои уставшие лазурного цвета глаза. В животе снова заурчало и настроение упало. Ей ни с кем не хотелось разговаривать.
– Ты не говорила, что умеешь петь! – тихо произнес Альбрехт.
– А, ты и не спрашивал! – ответила Рада, опустив голову. – Там еды уже не осталось?
Альбрехт покачал головой. Прикусив губу, Рада достала снова свою тетрадь и стала в ней, что-то писать. Её рука вывела лишь две корявые строчки.
Пусть весна закружит в танце
Не уйду, останусь в танце.
Лег на землю, Рада полежала так несколько минут, а потом встала. Нахохлившись, она обиженно посмотрела на Альбрехта.
– Чего ты сидишь? Разве я какая-то крестьянка, чтобы спать на холодной земле? Я Леди Вольфрам! Я хочу нормальные условия!
Альбрехт посмотрел на неё, не промолвив ни слова. Девушку это только разозлило.
– Ты, что меня