С позиций кармы и любви.
2 ноября 1998 г.
Никто никого не понял,
Никто никого не понял,
Не захотел понять:
Ни ты, что мне одиноко,
Ни я, что тебя нужно ждать.
Никто ни о чем не спорил,
Судьба развела по углам,
А ветер тихонько вторил
Нашим с тобой шагам.
Ни ты и ни я не жалели
О том, что пришлось разойтись,
Что лучше познать потери,
Чем горечь сгоревшей любви.
3 ноября 1998 г.
Осень – туманная гостья
Осень – туманная гостья
В желтом наряде листвы,
А браслеты – алые гроздья,
А глаза – голубой тишины.
А походка – летящего ветра,
А узоры – кленовая грусть…
Настроенье ушедшего лета
Белым снегом покроется пусть.
Осень – дождливые пряди
Черных безлюдных ночей.
Осень – в туманном наряде
Чудится все грустней.
1998 г.
Дождь шумит.
Дождь шумит.
Одинокие капли неумело
Скользят по стеклу,
И погода изменится вряд ли.
Может дождь петь закончит к утру?
А пока его песнь не кончается,
Бормотанье пожухшей листвы
Влажным серым туманом вплетается
В эти кроткие грустные дни.
1999 г.
Дождь собирается,
Дождь собирается,
Черные тучи бродят угрюмо
Как стаи ворон.
Дождь собирается.
Ветер все круче
Рвется со всех сторон.
Дождь собирается.
Сумрак сгустился
В страхе бледнеют
Деревьев стволы.
Гром разразился,
Звонкой капелью
Сминая кусты.
1999 г.
Пусть стрелою окажутся строки
Пусть стрелою окажутся строки.
Что сейчас написала тебе я,
Пусть летят без пути и дороги,
Чтобы ты приезжал поскорее.
Заклинаю: быть ветру попутным!
Заклинаю: не лить дождям!
Заклинаю: чтоб завтра утром
Ты меня уже обнимал!
1999 г.
Горе умершим, мертвым
Горе умершим, мертвым.
Но рождается дух,
Что безжалостно твердый.
Что от горечи сух.
Много вынес и многое понял,
Ничего не забыл, не простил.
Видел яркие гордые звезды
И багровый румянец рябин.
Сердце билось, отчаянно билось.
В горле ком от обиды стоял,
Чтобы с ним ни стряслось, ни случилось,
Он достойно удары встречал.
Перевернуты ночи и дали.
И луна отражает закат.
И в морозной ноябрьской печали
Его кровью рябины горят.
21 ноября 1998 г.
Перечитав свои посланья,
Перечитав свои посланья,
Признанья нежной искренней