– И смотри Свят, если сегодня ты меня не послушаешься и решишь на мне сэкономить, то я тебе этого на этот раз не прощу. Изжогой, гад, замучаю.
И Свят, оказавшись в таком, даже не незавидном, а в почти что тупиковом положении, где всё внутри него восстало против его здравомыслия, пока ещё не стало поздно и он не оказался перед фактом смотрящего на него непомерного счёта с чека, решает уточнить у Фомы, насколько дорого ему будет стоить посещение этого заведения. И куда может быть стоит зайти, лишь для того чтобы только по долгу службы опросить персонал; а не как в личных потребительских целях.
И Свят заходит со своего далека. – Слушай, а как там всё-таки кормят? Стоит тех денег, которые они за это запрашивают? – Ну а Фома не слишком далёк и всё сказанное Святом принимает на свой нежадный счёт. – Всё-таки Свят не без недостатков. Не прочь сэкономить на своём желудке и на мне. Как будто не знает, что на желудке и на учениках не экономят. – И Фома от таких своих мыслей не сдержался, с осуждением покачав головой. Правда Фома, пока это его качание головой не вызвало у Свята своих вопросов, спохватывается, и даёт ответ:
– Там можно экономно отобедать.
И тут Свят, как будто спохватывается – так себя ведут люди, которых осенила какая-то очень перспективная мысль-открытие – и переспрашивает Фому. – Как ты сказал?
– Экономно. – Ничего не понимая, в полной растерянности говорит Фома, глядя на остановившегося Свята.
– А тебе это ни о чём не говорит? – спрашивает Свят Фому, и чтобы тот не сильно спешил с озвучиваниями своих глупостей, добавляет. – Только не спеши спешить. – И от этих слов Свята, кто-то очень ему известный внутри него ещё больше возмутился. Фома же в свою очередь, находясь под прицелом взгляда Свята, демонстративно так задумался, и к своему удивлению додумался. В результате чего его лицо постепенно преображается в улыбку, после чего в свою осмысленность и в конце всего этого его ознаменования, он озвучивает то, до чего он додумался.
– Экономист. – Вдохновенно говорит Фома и Свят в согласии ему кивает в ответ головой. После чего Свят приободрённый тем, что в этом тёмном и нехорошем деле появилась первая ниточка, а она, по мнению Свята, обязательно к чему-нибудь да приведёт, решил поделиться своим настроением с Фомой, приободряюще похлопав его по плечу. После чего он вновь становится серьёзным и обращается к Фоме (он с улыбкой подходит только к преступному элементу, но никогда к самому делу, для которого у него только серьёзный тон и выражение лица приготовлены).
– Значит, слушай меня. – Посмотрев в упор на Фому, проговорил Свят. – Что-то мне подсказывает, что в этом кафе наверняка есть камеры наружного наблюдения. А раз так, то первое что напрашивается