– И сколько это будет продолжаться? Твои крики и стоны во сне становятся невыносимыми. Сколько можно издеваться надо мной, над семьёй и собой? Тебе не стыдно напиваться до беспамятства, а потом бродить по закоулкам, где тебя знает каждая ободранная кошка? Ты знаешь, что, если моё терпение лопнет и я приму решение, оно будет окончательным и бесповоротным. Догадываешься, о чём я говорю? А без меня ты долго не протянешь. И не забывай, что скоро состоится заседание исполкома по нашему делу. Мойся, брейся, принимай человеческий облик и иди на работу.
Данилин дрожащим, хриплым, тихим голосом промямлил:
– Слава Богу, живой.
Помолчав, добавил:
– Ты же знаешь, где и с кем я бываю.
Алеся посмотрела на него укоризненно и ушла выполнять свою и его работу.
Юрий Иванович Данилин, сорока восьми лет, красивый, спартанской внешности мужчина с двумя небольшими шрамами на левой брови и правой щеке, что придавало лицу мужественность, лежал в кровати и боялся пошевелиться. Весь его организм работал на пределе возможного: сердце рвалось из груди, в голове шумело, перед глазами бегали мурашки, руки тряслись, к горлу подступала тошнота, в голове роились мысли одна страшнее другой. Думать он не мог. Но думать было надо. Думать о работе, о семье, о своём поведении. И как-то нужно покончить с такой жизнью. Какой толк от хмельных расслаблений, если помнишь только начало попойки, остальное – провал в памяти, а пробуждение после неё хуже смерти. И, очевидно, в связи с ночным кошмаром Всевышний посылает ему чёткий намёк, что он не намерен больше вытягивать его из хмельной трясины.
Данилин с трудом встал и, шатаясь, поплёлся в ванную комнату, с опаской поглядел в зеркало и подумал: ещё несколько таких пьянок – и он себя не узнает. Что же происходит? Раньше он так не пил. Вспомнились друзья. А ведь они спиваются, и он следом за ними. Надо что-то делать. Прежде всего, выйти из запоя. Тем более что после трёх дней хмельного угара организм уже не выдерживает. Но как это сделать? Без ста граммов вина сердце может остановиться. Решено: сделаю пару глотков, а там видно будет.
Данилин быстро привёл себя в порядок, нашёл под кроватью припрятанную бутылку вина, дрожащими руками открыл её и сделал один глоток. Подступила тошнота, но она быстро прошла. Тогда он сделал ещё пару глотков, закрыл бутылку и сунул её под кровать. Прислушался к организму. И в теле и на душе стало легче, мысли прояснились. Юрий Иванович уже собирался идти на работу, но ему захотелось сделать ещё пару глотков живительного напитка. Он достал бутылку и несколько раз отхлебнул из горлышка. Снова прислушался и подумал: вот теперь можно и поработать.