Не успеваю я сделать и пару шагов, на весь коридор их динамиков звучит музыка, и через несколько секунд двери аудиторий отворяются нараспашку, и оттуда, словно из муравейника, валит народ. Я отхожу в сторонку, чтобы не быть сбитым толпой. Тори выходит из кабинета одной из последних. Идет, взявшись под руки со своим прыщавым дружком. На секунду даже появляется желание двинуть этому дистрофику в челюсть. Но понимаю, что слишком горячусь. Черт, и когда это я успел так зависнуть на этой девчонке? Тори поднимает на меня взгляд, и ее губы растягиваются в улыбке. А я не могу отвести глаз от ее фигурки: стройные ножки, обтянутые тканью джинсов, длинные волосы, перекинутые через плечо, невероятного цвета глаза. Моя девочка, – улыбаюсь своим мыслям. Но не успевает она дойти до меня, как ее кто-то окликает со стороны. Тори поворачивает голову в сторону, и ее лицо тут же каменеет, а взгляд становится испуганным.
– Эй, шлюха! – слышится чей-то до омерзения громкий возглас. Повернув голову на звук, я вижу стоящего в нескольких шагах от Тори ее бывшего. Придурка, с которым мы сцепились у Старого замка. Понимаю, что его ругательства летят в сторону Тори, и моментально прихожу в бешенство. Кулаки сами собой сжимаются. Вика бросает руку дружка и быстрым шагом спешит ко мне. Теперь ее глаза, полные испуга и мольбы, устремлены на меня. Что за черт?!
Рвусь с места в сторону урода, но Тори обнимает меня, вцепившись мертвой хваткой, и шепчет скороговоркой возле самого уха:
– Лукас, прошу, не надо. Уходим.
Она немного отстраняется, пытаясь поймать мой взгляд. Теперь ее улыбка вымученная. А на лице столько мольбы!
Раз…два…три… Меня чуть-чуть отпускает.
– Привет, Nena! – притягиваю ее за шею и дотрагиваюсь до ее губ быстрым поцелуем. Она обнимает меня за талию, а я небрежно натягиваю ей на голову капюшон и тяну к выходу. Не перестаю вдыхать полной грудью запах ванили. А вокруг толпа студентов, ошарашенно уставившаяся на нас.
Мы подходим к машине, и только возле Фэри Тори отстраняется от меня. Открыв дверь, пропускаю ее внутрь и, обойдя тачку с другой стороны, усаживаюсь за руль.
– Что это было? – стягиваю кепку и поворачиваюсь к ней. Тори упрямо смотрит на свои руки, не желая поднимать на меня глаз.
– Неудачный пиар-ход. Неблагонадежный продюсер, – пожимает она плечами, пытаясь, как всегда, отшутиться. Но я слышу дрожь, пробегающую в ее голосе.
– Это тот gilipollas (в переводе с исп. – «м*дак»), что получил от меня в челюсть у Замка?
– Ага, он самый, – старается незаметно вытереть уголки глаз и отворачивается в сторону.
– Насколько все серьезно? – громко выдыхаю, пытаясь успокоиться.
– Хм… – пожимает она плечами и, повернувшись в мою сторону, грустно улыбается. – Все чаще хочется взять дробовик и снести башку придурку.
– Могу помочь, – беру ее руку в свою. Она должна понимать, что сейчас я абсолютно серьезен.
– Нет… твой способ помочь только хуже сделает. Хватит об этом, и едем, – откинувшись на спинку сидения, она не отпускает