«Не переживайте, нырять не нужно. В пещеру ведет ход».
Ненавижу подземелья и подземные ходы. Лилька тоже не в восторге.
«Вы не доплывете, подводный тоннель длинный, воздуха не хватит», – развеял наши сомнения Сларк.
Ну, ничего не поделаешь.
В скалах обнаружился проход. Черная щель, незаметная с озера и берега, замаскированная колючим кустарником. Морлок и сестренка с легкостью прошли в нее, мне довелось протискиваться. Существо покрупнее обязательно застрянет. Оборонять ход наверняка удобно низкорослым щуплым ихтианам. Вооружатся копьями и утыкают незваных гостей, как природа дикобраза иголками. Увернуться-то некуда. В темноте мы продвигались на ощупь, ориентируясь на хруст под ступнями впереди идущего рыбоида.
«Дальше посветлеет, – подбадривал рыбоголовый. – Светящиеся слизни облюбовали пещеру Глубинного Жреца, там светло, точно на поверхности лунной ночью. Они – излюбленное лакомство дедушки Тланса».
– И давно он здесь… живет? – полюбопытствовала Лилька.
Мне было не до расспросов. Согнувшись в три погибели, я еле двигался по узкому и низкому ходу, приспособленному не для нормальных людей, а для карликов наподобие гвардовского слуги Кьюзака.
«С рождения. Между прочим, Кьюзак не слуга, – поправил Сларк. – Домовой дух, воплощенный Гин-Джином в мертвого гоблина».
Офигеть! Гвард, в дополнение к зверомастеру, еще и некромант. Мертвый гоблин, ничего себе!
«Гин-Джин верховный шаман. Он говорит с духами и подчиняет их, умеет многое. Уже два десятка зим владеет ожерельем верховного. Дедушка Тланс не доверил бы слабому власть над морлоками. Осторожно, ступеньки».
Тоннель круто уходил вниз. Там, внизу, виднелось зеленое пятнышко. По лестнице с истертыми ступенями мы спустились в обиталище Глубинного Жреца.
«Мы в святилище водяного бога Дагона, создателя сущего!» – торжественно провозгласил Сларк.
– Фу, вонища, – зажала пальцами носик сестренка, пошатнувшись.
Ну и местечко. Амбре в пещере стояло сногсшибательное, больше подходящее для переполненной отходами помойки. Воняло тухлятиной и чем-то, отчего во рту образовывался кислый привкус. Принюхавшись, я сообразил, что смрад источают гниющие водоросли, груды которых вперемешку с рыбьими костями покрывают пол священной обители.
– Я туда не пойду, – отступила на лестницу Лилька. – Не упрашивайте.
Упрашивать никто и не собирался.
– Хочешь – возвращайся. – Я ступил в гниющую жижу, хлюпнувшую под подошвой многострадальной кроссовки. – Подождешь меня у расщелины.
– Я тебя де остафлю, – прогундосила сестренка. – Ты без бедя пропадешь.
– Чего-чего? Извини, не расслышал.
Лилька решительно зашлепала за мной, не произнося ни слова.
М-да, специфические