Однако нас сейчас интересует другое восстание, которое разразилось чрезвычайно удачно – а именно, когда в Риме началась гражданская война, и умирающей республике стало не до своих восточных сателлитов.
Спустя 15 лет после взятия Храма, в 48 г. до н.э., пока Цезарь и Помпей выясняли отношения между собой, в Галилее, на окраине Сирии, появился атаман Езекия[114], который совершал «во главе огромного отряда набеги на пограничные с Сириею области»[115].
Римский лоялист Иосиф Флавий называет Езекию «разбойником», точно так же, как официальная российская пресса называет кавказских джихадистов «бандитами». «Иосифон» – средневековая компиляция на базе Иосифа Флавия, источник куда менее достоверный и поздний, но зато не сдерживаемый лояльностью к римлянам, называет Езекию «храбрым молодым человеком, к которому стекались все обиженные»[116]. Во главе своего войска Езекия вторгся в римскую Сирию и начал методично опустошать провинцию. Как и Иуда Молот, он вел херем – священную войну против неверных.
Наместнику Сирии Сексту в это время было не до еврейских джихадистов: он был двоюродным братом Цезаря и был занят мятежами среди собственных войск. Однако на помощь Сексту Цезарю весьма кстати пришел Антипатр. Он отрядил против Езекии своего двадцатипятилетнего сына, Ирода. Тот «неожиданно напал на Езекию и его людей, когда они возвращались с добычей из Сирии, и был щедро вознагражден подарками сирийского наместника»[117].
Род этого таинственного Езекии будет играть огромную роль в нашем повествовании.
После смерти Ирода потомок Езекии, Иуда, провозгласит себя царем, а спустя десять лет станет основателем «четвертой секты». Сыновья Иуды, Симон и Иаков, будут распяты при прокураторе Тиберии Александре. Еще один его потомок, Менахем, станет главным зачинателем Иудейской войны.
Однако еще необыкновенней этой – посмертной – карьеры была реакция, которую убийство Езекии произвело в Иерусалиме.
А именно: Иерусалимский Синедрион, то есть высший законодательный и судебный орган Иудеи, состоявший из знатнейших ее людей и религиозных авторитетов, – ее Сенат и Верховный Суд – потребовал привлечь Ирода к суду за то, что тот казнил Езекию без разрешения Синедриона.
Ирод явился на заседание Синедриона с вооруженной свитой и с рекомендательным письмом наместника Секста Цезаря. Письмо не помогло: Ирод спасся от смерти только тем, что бежал в ту же ночь из Иерусалима. Вскоре он купил у благоволившего к нему Секста наместничество над Келесирией.
Эпизод этот, известный нам, к сожалению, только из Иосифа Флавия – источника сколь же впечатляющего, столь и недостоверного – повергает, по внимательном рассмотрении, в полное изумление. Что это за разбойник, из-за убийства которого Верховный Суд страны готов казнить победоносного сына всемогущего сёгуна? Как получилось, что сторонники