На запад. Детский рёв, река,
Забит по горло. Числа.
Кого везу теперь? ЗэКа?
Детишек в рабство. Крыса!
Ну почему, я там, не сдох,
У наших, под бомбёжкой,
То был мой вклад, и видит Бог,
Что нет моей оплошки.
Ну вот окончена война
И как юнец, зелёный,
Весь долг верну теперь, сполна,
Ведь я заговорённый.
Нет не устану, и века,
Могу для вас трудиться»
Ворчит вагон, из тупика,
Когда кошмар приснится.
Бывает так, что приглашённый гость
Бывает так, что приглашённый гость,
Беседуя со зрителем в эфире
Авторитет свой ставит под вопрос,
Речь заведя о родине, о мире.
Прилюдно выражая личный взгляд,
Как понимает с родиной любовь.
И оценив процент, чтоб сделать вклад,
Считает прибыль, потирая бровь.
Или прикинув, за какую ренту,
Смог бы отдать свою любовь в аренду,
А если нет. За что страну любить?
Конечно рвать с такой страною нить.
Чем интересны рассуждения,
В них нет и толики сомнения.
Растёт число адептов той «любви»,
Поверить, что предательство в крови?
Нет, есть же дом родной, отец, есть мать.
Что, неужели можно всё предать?
А как в глаза смотреть своим же детям?
Кто перед будущим за них в ответе?
Неужто не впитали с молоком,
Что родиной зовётся отчий дом
И не бывает для него цены на свете.
Он часть твоя, твой угол на планете.
Продашь, души не станет в теле,
Что горстка проклятых монет?
Не утопить их после в хмеле,
Поняв, что Родины то нет.
Да что себе, ответь-ка после дедам,
Им, кто зубами, вырвал День Победы.
За Родину, они ведь умирали!
Что, скажешь: «мы её продали».
Не нравится здесь жить, в краю родном,
Нет в этом Родины твоей вины,
Ведь жизнь свою, в ней, сами создаём.
Спроси себя, что сделал для страны.
Быль о героях вечна, в памяти народа
Быль о героях вечна, в памяти народа,
Из уст в уста, передавалась по сто крат
И почитали на Руси, за знатность рода,
Кто, отдавая жизни, не искал наград.
Кто не склонил главы, не шёл врагу в угоду,
Герой сказаний тех, рязанский воевода,
Боярин, богатырь, Евпатий Коловрат.
Он ратным подвигом отмстил родимый град
И жизнь свою прожил по чести, не позорясь.
Душа дотла сгорела в пламени Рязани,
Сквозь пепел проглянул, холодной стали блеск.
Смотрела месть, с тоской теперь его
глазами.
Под стать дружине, те, кто был из этих
мест,
Был