– Ещё слово и я задумаюсь над тем, что добить тебя проще, чем спасти.
– Я в порядке. Предпочитаю не лезть в эти ваши магические штуки. Крепкий сон и хорошее вино – лучшее лекарство.
– Если немедленно не замолчишь, не доживёшь ни до первого, ни до второго.
Я с трудом поймала непрестанно вертящегося и сопротивляющегося больного. Да уж, раздевать мужчин силой мне ещё не приходилось. Схватилась за сорочку и потянула вверх; Белен сопротивлялся, отворачивался и отмахивался. Пришлось хорошенько тыкнуть его кулаком в травмированный бок, чтобы доказать, что без помощи ему не обойтись.
– Всё, убедила, – прохрипел страдалец, сгибаясь пополам и неловко усаживаясь на землю. Поднял руки – справляйся, дескать, сама.
Предательские негнущиеся пальцы всё время пытались вместо завязок отправиться исследовать то, что под ними спрятано. Я дулась, пыхтела, надувала губы, не решаясь посмотреть чуть выше – туда, где наверняка блуждала снисходительная ухмылка. Тем более, я не смотрела в глаза Белену. А ведь тогда знала бы, что помимо довольно изогнутых губ, то и дело изрекающих едкие замечания по поводу моей сноровки в вопросе раздевания мужчин, лицо не покидала морщинка между бровями. Сегодня особенно глубокая.
– Нет, так может продолжаться бесконечно, – брат ловко распустил ворот и одним движением избавился от одежды.
– А сразу так – руки бы отсохли? – нахлобучить бы эту вонючую тряпку ему на голову. Я не отказала себе в удовольствии.
– Вирке, ты ругаешься, как…
– Как кто?
– Как куртизанка. Можешь хоть иногда вести себя как леди?
– Могу, – я устроилась на земле, поджав под себя ноги и демонстрируя всем страждущим колени. Это к требованию «вести себя как леди»: шли бы вы, уважаемые! – Но не хочу. Весь запас вежливости исчерпала. Ищи – не найдёшь.
Больной, решив, что спорить с врачевателем для здоровья вредно, мученически вздохнул и стиснул зубы. Теперь можно и делом заняться. Синяком, то есть.
Вообще-то, тогда я не умела колдовать. Действовала по наитию, совершенно не понимала, что творю, довольствовалась парой советов и простеньких заклятий из старых, покрытых паутиной книг в дальнем углу огромной библиотеки. А что? Худо-бедно колдовала. Никто не умел, а я умела. Разве избалованной девице нужно что-то ещё? Простуженную малявку вылечила; графов и лордов на приёме заставила понервничать; лошадь, в конце концов, из-за меня понесла. Так что, я убеждала себя, что справлюсь.
Всего лишь не касаться бледной тонкой кожи. Не так уж это и сложно, хоть и довольно заманчиво.
Палец неторопливо скользнул по старому шраму вдоль позвоночника.
Знала же, что не сдержусь!
Рубец тонкой розовой лентой вился между лопатками и спускался к пояснице. Как и много лет назад. Не выцвел, не зажил. Мою спину украшал такой же. Няньку, не досмотревшую за двумя сорванцами, выпавшими из окна на кучу щебня, выгнали из дома сразу же. По крайней мере, так говорили. Я её не помнила вовсе, так что приходилось верить. Хорошо хоть не головы