Но вернемся к Кузе. В Институте раннего вмешательства его осмотрел аудиолог Инна Владимировна. Все в кабинете предназначено для снятия аудиограммы у детей раннего возраста. Вместо лаконичной кнопки, которая обычно имеется в наличии, здесь вывешиваются мерцающие огоньки, или экран с картинками, или ворона с огромным клювом – только играй, малыш. Большинство детей лучше всего работают с Инной Владимировной, но мой сынуля и здесь исключение. Потрогать огоньки – пожалуйста, поиграть с вороной – тоже, но работать – это не к нему! Ну вот и я и аудиолог отстали от «бедного» ребенка. И он довольный ушел к игрушкам. А я опять начинаю спрашивать о том, чего не знаю. О том, что не совсем поняла или в суете пока не запомнила. Следующий пациент не скоро, есть время, чтобы спокойно побеседовать, а это для меня не менее важно, чем снять аудиограмму. Я говорю о своих волнениях по поводу аппаратов, о том, что мнения специалистов расходятся. И как мне, не имеющей никакого отношения к этому, решить, кто из них прав? В этом вопросе Инна Владимировна согласна с мнением семьи. Показывает мне иностранные публикации, переводы книг и статей на нашу тему. В них говорится о том, что на основе многолетних наблюдений за развитием неслышащих детей специалисты пришли к выводу: чем раньше слухопротезировать ребенка, тем эффективнее он будет развиваться, тем меньше будет отставать от сверстников. Каждому неслышащему ребенку надо дать возможность слышать как можно раньше. В иностранной литературе также можно найти советы о способах общения с неслышащим младенцем. Много внимания уделено тому, как дать почувствовать ребенку родительскую любовь в полной мере. Может быть, у нас в России считается, что дети растут, как овощи в огороде? Тогда, конечно, наплевать, что некоторые не слышат. Какая ерунда, как-нибудь вырастут.
У Инны Владимировны было несколько «гуманитарных» аппаратов. Один из них подходил к нашей степени. Теперь у Кузи было два аппарата, правда, различных фирм.
Специалисты рекомендуют носить слуховые аппараты сначала непродолжительное время. И переходить к постоянному ношению постепенно. Наш сын уже через несколько дней носил их все время бодрствования. Почему бы и нет? Мы не заметили в поведении малыша никаких изменений в худшую сторону. А наблюдали мы внимательно. Не было ни возбуждения, ни беспокойного сна, ни неприятных ощущений. Словом, ничего из того, что могло бы быть, если бы аппарат утомлял Кузю.
Так как один из наших аппаратов уже был в употреблении, необходимо было проверить, насколько исправно он работает. Мы протестировали его в «Мелфоне». К сожалению, уровень искажений был выше допустимого. Вероятно, требовался ремонт, но в фирме этого сделать не могли, так как ремонтом аппаратов такого типа они не занимались. Нам сказали, что аппараты на обоих ушах должны быть одинаковымы. Значит, разумнее было купить пару к исправному, чем ремонтировать неподходящий.