Его тон был такой серьезный и участливый, что все мои сомнения растаяли и собрались в лужицу у ног (прямо как тренировочные штаны).
– Конечно, – ответила я.
Люка положил свой рюкзак на землю, сел, скрестив ноги, на высокую траву рядом с кустом шалфея и похлопал по земле рядом с собой. Я тоже села и осторожно, дюйм за дюймом, стала двигаться к нему, пока мне не показалось, что сидеть ближе было бы уже слишком.
– Ты ошиблась только в деталях, а это, знаешь ли, не самое легкое в рисунке. – Он указал на те места, которые я пыталась скрупулезно изобразить, но в конце концов бросила.
– Когда смотришь на объект, нужно видеть комбинацию форм, из которых он состоит, – объяснил он, жестикулируя. Какие у него красивые руки. Длинные пальцы, чистые короткие ногти, кисти не жилистые и не костлявые, а такие… как нужно.
Он выжидательно посмотрел на меня.
– Понимаешь?
Ой, что именно? Мое смущение было очевидным, поэтому он перевернул страницу альбома, достал из-за уха карандаш и дал его мне.
– Так, посмотри вон на ту сосну. – Он указал рукой на дерево.
– М-м, на самом деле это гималайский кедр, его часто путают с сосной.
Люка заморгал.
– Откуда ты знаешь? – Черт! Не веди себя как зануда. Я небрежно пожала плечами.
– Ну, так… Я член общества охраны деревьев. – Нет нужды упоминать, что я также занимаюсь сбором средств для них. Я приготовилась услышать насмешки.
Но он внимательно посмотрел мне в глаза.
– Конечно, само собой. – Сердце у меня заколотилось. Само собой? Это хорошо или плохо? Он улыбнулся и слегка покачал головой. Хорошо.
Тут он снова показал на гималайский кедр.
– Итак, рассмотри это дерево и нарисуй основные формы, из которых оно состоит.
Я приказала себе не придавать значения тому, что этот карандаш соприкасался с его драгоценной кожей, и покосилась на дерево. Так, ладно. Я принялась за набросок, начав с верхушки, изображая каждую иголку отдельной линией. Законченный рисунок выглядел как шерстяная клякса.
– Хм, давай попробуем так, – он прикрыл своей рукой мою, которая тотчас же вспотела. Делая линию моей рукой, он нарисовал большой треугольник, а под ним прямоугольник.
– Похоже на дерево из мультфильма, – хихикнула я.
Его лицо было так близко, что, когда он вздохнул, я щекой почувствовала тепло его дыхания.
– Мисс Очевидность, вы не могли бы чуть повременить с выводами? – Мне хотелось назвать его «мистером Абстракцией», но я удержалась.
– Чувствуешь, как приятно рисовать эти неопределенные формы? От этого рука делается теплой, верно? – Да, рука у меня действительно сильно потеплела. Не то слово.
Он продолжал водить моей кистью, рисуя более мелкие треугольники в кроне дерева.
– Потом уже сможешь постепенно сосредоточиться на проработке отдельных частей рисунка.
Когда он отпустил мою руку, на странице альбома было нарисовано дерево. Рисунок состоял из отдельных