ложно. Если предположить, что «все истинно», то тогда утверждение о том, что «все истинно» – ложно, так же является истинным. Поразвлекавшись с апориями (позже пять же в Великое Просвещение названных Гоклениусом антиномиями, 1613 г) Стагирит делает простой вывод – в области мысли, в бытии в возможности вещи могут быть присущи множества противоречий, каждое из которых будет казаться истинным, но только в области бытия в действительности противоречия снимаются, формируется однозначность, упорядоченность. Если мы присмотримся еще внимательнее, то увидим, что антиномии, расцвеченные Кантом в области «вещи в себе» (или «вещи самой по себе» – кто, как немецкий понимает) к противопоставлению опытного знания (a priori
vs a posteriori) – это субъектная теза, где областью бытия антиномии является исключительно область бытия познания, бытия в возможности, бытия мысли, которая, как мы уже знаем, доступна, только
индивидууму самому по себе. Таким образом, в области не мысли, а в области бытия в действительности нет ни «вещей в себе», ни области познания мысли как мысли, а только через формы выражения мысли (вещь в себе таким образом – это чистая мысль без ее носителя – субъекта, что есть фикция). Противостояние области мысли и действительного, противостояние идеального и реального, идеализм и материализм, таким образом, это всегда противостояние
индивидуального и
общественного. Не напоминает ли Вам это уголовный процесс, как Гегелю, который видел в преступлении – акт отрицания индивидуальной волей воли объективной, выраженной в праве, как коллективном носителе воли всех?
Итак, бытие в действительности. Что противостоит мысли? Что является ее противоположностью? Что является, вынесенным за пределы человека таким образом, что может быть им отринуто от себя, как Рене Декартом? Сразу представляется нечто объектное, существующее в отношении собственности бытийного, не правда ли? Но именно такое восприятие порождает путаницу, которую так безуспешно пытался решить Бертран Рассел герменевтическим анализом. Бытие в действительности как область бытия доступного чувственному восприятию начинается с собственности тела. Какое все это имеет отношение к юриспруденции? Самое непосредственное в силу того, что вся юриспруденция и закон в частности возникают из необходимости сопряжения в области действительного двух субъектов, один из которых непосредственно чувствует, а другой исключительно созерцает, не участвуя в области чувственного. Звучит загадочно, если ограничиться вышеприведенной методологией познания.
Обращаясь к людологической школе познания, обнаруживаем, что бытие существует не в области мысли и не в области чувственного, что нет ничего только мыслимого или только чувствуемого. Обнаруживаем, что бытие не существует вне области мысли, а мысль не существует вне области бытия. Бытие возможно исключительно как сопряжение бытия в возможности и бытия в действительности. Именно благодаря
