был тысячу раз Артур Шопенгауэр – познать таинство человеческого в представлении невозможно, как нельзя увидеть свой глаз без чего-либо отражающего. Сама по себе простейшая позиция и успешность любой религии-сообщения (не основанной на ритуальности, а, следовательно, на чувственности) разбивает любую логику тем, что Бог – однозначно не человек. Познать человека невозможно. Знание о человеке, сообщенное самим человеком, мягко говоря, в его предельности бессмысленно, если, опять же, не является формой ритуальности и канонизированности (предмет управления и формализации человека как вещной атрибутики). Но вот слово Божие – форма удовлетворения самого лютого запроса самопознания, при том, что субъект высказывания однозначно не связывается с пониманием человека, но больше человека. Ведь тотемность проигрывает именно с ростом технических возможностей человека. Научившись покорять стихии и убивать любое животное, человек перестает верить в тотем, он перестает верить в многобожие, экспериментально проверив свою силу над тем, что кажется непреодолимым. Возведя себя в Бога, сделав себя Богом, самые жесткие правители понимают комедийность этого маскарада. Но появление Бога как того, что есть непознанное в такой же степени, как повелевающее, как то, что настолько далеко от человека, что и полет Гагарина не есть форма его отрицания – это серьезный шаг на пути познания человека. Это первое ценностное познание человека – через форму незнания. Это первый шаг на пути предписания дельфийского оракула – познай себя. Если ранее люди себя в основном испытывали, то с религиями-сообщениями они стали себя познавать. И пусть христианство не удержалось в лице своих последователей и предало гностицизм забвению, сотворив из Иисуса Христа фетиш, но в целом, это прорыв. Философскую ценность религии не осознают до сих пор. Какую только чушь не сказали в отношении религии. Но не надо забывать, человек – импульсное животное. Сохранять присутствие философского духа при течении жизненных обстоятельств – невозможно. Необходим modus vivеndi, который изолирует саму жизнь, делая знание философа безжизненным и отвлеченным. Карикатура философии была бы очевидной и до сих пор, если бы мы пользовались клинописью.
Человек познаваем через религию, и только. Это верно, как истина. Но отрешение через религию невозможно при наличии доблести познания. Это то обстоятельство, которое расширяет круг человека и дает возможность бытия науки. Обряды любой религии не уничтожают тех, кто не желает довольствоваться мерой и доходит до предельности познания, несмотря на гибель в области по ту сторону. Познать человека и историю человеков через себя самого, через предельность бытия самого себя – единственный выход, кроме смерти, которая всегда глупа и мало, что решает. Дихотомия, если не выражается в активной политической деятельности, то неизменно сводит к тому, что
