Утром будит сестричка: халатик крахмальный, каблучки-туфельки, – лезет теплой ладошкой за пазуху:
– Товарищ капитан, поставьте градусничек.
Я говорю:
– Ошибочка вышла: рядовой я.
Она улыбается:
– Никакой ошибочки, у нас все четко. Вот у меня написано: Капитан Овский.
В общем, через 20 минут я уже на 3-м ярусе в бараке с ребятами за дембель базарил.
А до этого у меня вообще кличка была – ВРАГ. Я до армии в «Машине времени» играл на барабанах. Очень известная уже тогда была группа, хотя и официально не признанная. И вот уже после того, как меня предательски забрали буквально в один день, в одном гэдээрэшном журнале FREI WELT появляются статья и крупная фотография «МАШИНЫ»: А. Макаревич, А. Кутиков, М. Капитановский, С. Кавагоэ – по-немецки написано, но все ж даже после военной академии прочитать можно. И вот ребята меня решили порадовать в моем далеком пограничном районе – выслали бандерольку с журналом.
Через каких-то два с половиной месяца вызывают меня в штаб. Большинство солдат за два года ни разу даже близко к штабу не подходят, а я еще на четвертом месяце – довольно страшновато. Военная комната: сейф, шкаф у двери, стол и еще шкаф в углу. Двое очень крупных мужчин в форме. На столе какой-то немецкий журнал. Мужчины – замполит майор Криворот и высокий капитан-пропагандист (была такая специальность). Я стою, они курят. Потом спрашивают ласково:
– Кто будете?
Я приободрился:
– Воин Советской армии и флота Максим Капитановский, по вашему приказанию прибыл.
– Что же ты, сукин кот, не поставил нас в известность, что был в ФРГ, у них же Бундесвер.
Второй, глядя в потолок, говорит:
– А ну-ка, Саш! Позвони в дивизию прокурору.
Я в страхе бормочу:
– Товарищи маршалы, какая ФРГ? Я же в немцев только в детстве играл, и то на стороне русских.
– Не надо петь военных песен, – это капитан-пропагандист.
– ФРАЙ ВЕЛЬТ – это свободный мир, как сам думаешь, Николай Иваныч?
Тут шкаф в углу говорит:
– Я тя научу родину любить, ты – не советский воин, ты – враг; я таких в 42-м своей рукой к стенке ставил и… – выходит из тени на середину комнаты – чистый Вий. – Хорошо, что мы почту проверяем, а то мамаши несознательные то колбасу пришлют, то фотку бабскую, а враги тут как тут притаились.
Вышел к столу: косая сажень в плечах, ремни поскрипывают – командир полка Рэкс. Штаны на библейском месте топорщатся – я его тут же прозвал Эрекс, но не прижилась шутка: тонко очень.
Ничего мне за это не было, даже журнал через полгода отдали, только, бывало, Рэкс около оркестра (я тогда уже в оркестре служил) пройдет:
– Как, – говорит, – Враг, совсем империалистам продался?!
Мы,