Воздух насыщен и искрит,
Твой голод полностью открыт,
В безумном ритме словно таешь
И с криком тихо опадаешь,
Ты дышишь жадно, глубоко,
Взлетев над пухом облаков,
Над бренным миром там паришь,
Мой ненасытный ты малыш…
33
Ты можешь мне сказать на ушко,
Что сын наш спит уже давно,
Уткнувшись носиком в подушку
Он видит свет там, где темно.
И мы зажжем в квартире свечи,
Расставим их почти по кругу
И, обнажая свои плечи,
Губами пробуем друг друга.
На коже нежное дыханье,
Меж пальцев огненность волос,
Губ жадных терпкие касанья,
Твой аромат щекочет нос.
И царапки твои игриво
Моей спины распишут холст,
Глаза наполнены призывом
И смысл его предельно прост.
Открыт балкон и ветер треплет,
Играет с пламенем свечей,
Твоих ресниц я вижу трепет,
Что наполняет смысл ночей.
И мы с тобой одно свитое,
Сплетенность нежности, страстей,
А наше пламя, как живое,
Опалит холод простыней.
Твой крик пронзит покровы ночи
И вздрогнув свечи погасит,
И что бы день нам не пророчил
Мы как одно, а город спит.
34
Вся жизнь игра и люди в ней актеры
Моя – подпольное, гнилое казино
С рождения нам шепчут текст суфлеры
И души, словно ставки, на сукно.
Один на Черное поставит свою злобу,
Второй мечту, добавив красное вино,
А я все жду, когда крупье по новой
Отправит шарик и поставлю на зеро.
Один из ста, а может быть из сотен
Я жду свой шанс, я душу заложил,
Мелькают цифры, я давно уже бесплотен,
Крупье в оскале свои зубы обнажил.
Накал страстей, придвинулись персоны,
Затихло, кажется, все разом казино,
А шарик скачет, как заговоренный:
Четыре, десять, пятьдесят одно…
И воздух вязок, липкий пот по коже,
Глаза на шарик, пальцы теребят сукно,
Исход желанен, в принципе возможен…
Последний перекат, ноль ноль… Темно…
Во рту металла вкус и руки держат крепко,
Повязка на глазах, в ушах туман,
А из груди, захваченную цепко,
Мне душу вынимают и в карман.
Лишь шепот в ухо мне смеётся глухо:
«Ты зря решил тягаться здесь со мной,
Тебе давно начертана с косой старуха,
А ты решил поспорить с Сатаной».
И хриплый клёкот из груди срывая
Моя душа летит, как ставка на сукно
Повязка сорвана, глаза приоткрываю,
Предсмертный выдох… шарик… занавес… зеро…
Аплодисменты, на поклон идут актеры,
Пустеет зал и гаснет яркий свет
И лишь за занавесом пьяные суфлеры
Остывший