– Требуйте от тех, кто ниже, клятвы беспрекословного подчинения и всегда уступайте старшему, если он желает с вами утех. А если более не имеете желания проникать в учеников – проводите с ними время от времени этот ритуал с помощью палки для практики ученического терпения, – поднял Варута над головой деревянный фаллос.
– И запомните – начиная с четвертого уровня посвящения, никто из вас больше не должен возлежать с женщиной. Ибо женщина размягчит ваше сердце и вы не сможете править жестко и твердо, чтобы устрашить непослушных.
– Но разве Божественным Направителям не присуще наслаждаться лучшими радостями, что дал людям Господь? – спросил молодой голос. – А возлежание с женщиной есть одна из главных мужских утех.
Анхат видел в щель неприкрытой двери, как многие члены ордена заулыбались и одобрительно закивали после слов молодого жреца.
– Никаких женщин после четвертого посвящения, – возвысил голос Варута.
– Разве не мы придумываем для людей религии и помогаем царям держать массы в узде, чтобы те не взбунтовались? Только мы достойны быть посредниками между царями и Богом и через царей властвовать над миром. А миром должна править твердая мужская рука, не давшая женщине размягчить свою силу. Разве не Господь поставил князем мира сего Светлейшего, лик которого может лицезреть лишь сам Верховный Направитель? И вы, неверные, осмелились подвергнуть его новый устав сомнению?
Зал затих. Никто из жрецов не желал прослыть отступником в глазах Верховного Направителя.
– Присвойте себе силу ваших учеников, проникнув в них и отдайте ее часть выше себя, а затем научите верного ученика присваивать себе силу толпы, разделяя ее и сея в ней смуту. Так гласит ваш новый устав, присланный нам вчера Верховным Направителем.
А чтобы не отнять у учеников больше силы, чем нужно и не потерять вкус к возлежанию с мужчиной, не забывайте про наших слуг, – провозгласил жрец и трижды хлопнул в ладоши, давая знак ожидавшим у входа стражникам и мальчикам, что можно входить.
Анхат ближе всех знал этого жреца с большой головой и копной густых кучерявых волос, похожих на львиную гриву. Наедине с мальчиками этот человек был совсем не такой, как на людях. Временами он чувствовал раскаяние за роль, которую играл в жизни рабов-наложников – он угощал мальчиков сладостями, гладил по голове, ласкал и массировал, чтобы те могли перенести процедуру «божественных утех» наименее болезненно – а иногда даже снисходил до уговоров подарить ему ласку, хотя мог просто приказать. В его сердце еще жило сострадание и способность воспринимать чувства других, хотя с каждой утехой он становился все жестче и злее.
Однако сегодня Варута, получивший нагоняй от Верховного Направителя, был зол и потому все завершилось трагически быстро.
Пригласив жрецов для групповой оргии, Варута не стал тратить время