– Сон мне приснился. Будто я собралась перерезать себе вены. Знаете, я тот сон так отчетливо помню. Ну вот. Умирать, да еще так, мне было страшно, а жить еще страшнее. Девочек отправила к своим родителям на дачу, написала прощальную записку. Вдруг – звонок в дверь. Открываю. Стоит мой Вася и говорит:
– Ты что, мать, сдурела?
– Васенька, ты жив?
– Любимая, дорогая моя, Валечка, погиб я, а ты живи, очень тебя прошу. Ты должна жить долго и девочек вырастить. А когда встретишь достойного человека, с которым тебе будет легко, будь с ним. Обещай.
– Не могу я без тебя, не могу.
– Знаю, родная. Но ты обязана жить за нас двоих. Обещай мне, умоляю.
– Обещаю, обещаю, обещаю, – кричала я и напугала своих дочек.
Проснулась, они стоят около меня, две мои дочки, и плачут. Мы обнялись. Долго рыдали в голос.
На следующий день я привела себя в порядок, сходила в парикмахерскую, покрасила волосы, ведь сразу после известия о смерти Васеньки я поседела. Красиво оделась и пошла на работу. Так и живу за двоих. И даже порой думаю, а сон ли то был…
Она повернулась к своему собеседнику и увидела его глаза, полные слез.
Валентин Петрович вспомнил свое письмо Маше, то свое состояние безысходности и отчаяния. Но они прожили гораздо дольше, а у этой женщины столько сил и благоразумия.
– Спасибо, Валентина Петровна, за ваш рассказ. Я будто прожил заново свою историю. Только не могу сейчас говорить.
– Это вам спасибо, что выслушали, я ведь никому не рассказывала тот сон, вы – первый.
– Тем более благодарю, польщен вашим доверием и откровенностью. Выходите за меня замуж, – это вырвалось само собой, без обдумывания и подготовки.
– Валентин Петрович, мы же с вами взрослые и разумные люди.
– Нет, прошу, не отказывайте мне. Подумайте, пожалуйста.
– Пойдемте обедать. Послезавтра я уезжаю.
– Куда?
– Домой. Вы очень милый и добрый человек. Мне приятно было с вами познакомиться и подружиться.
– Хотите, я вас отвезу? Я на машине.
– Спасибо, за мной младший зять приедет. Так я их зову: старший зять и младший, хоть на самом деле муж старшей дочери моложе мужа младшей. Но так же веселее.
В таком хорошем настроении они шли по парку и говорили ни о чем. Валентине Петровне было легко и спокойно с этим высоким мужчиной с низким командным голосом и правильной речью.
Валентин Петрович был рад ощущению того, что жизнь продолжается и что он встретил женщину, с которой они одинаково думают, а если есть единомышленник, значит – нет одиночества.
Когда уезжала Валентина Петровна, генерал пошел ее провожать. За ней приехали дочка и ее муж. Когда пришло время прощаться, Валентин Петрович попросил:
– Дайте мне ваш телефон, пожалуйста, мы же не обменивались координатами, скажите, где вы живете, говорили с вами обо всем, и казалось, что еще успеется.
– Милый,