– Вот именно, от них же и польза есть, – согласился Денис. – Реабилитационный центр…
– «Ребик», что ли? – спросил вошедший Геннадий.
– Как?
– Да они так сокращенно его сами называют. «Ре-а-би-ли-та-ци-он-ный» не выговоришь, барракуда. Тем более, когда язык плохо ворочается.
– Чем они там занимаются?
– Библию изучают.
– И все?
– Нет. Не только. Еще работают.
– Работают? Где?
– Кто на стройке, кто по хозяйству. Они же в частном доме базируются. Дом снимают в Костино.
Денис знал этот район – деревня в черте города, сплошной частный сектор. Как-то, еще на первом курсе, он с несколькими одногруппниками, подрабатывая грузчиками, разгружал там машины с дровами. Впечатление осталось крайне неблагоприятное – грязь и запустение.
– Небольшой домишко, две комнаты. Но хороший, добротный, чистенький.
– Ты что, был там?
– Был, конечно. Пожить хотел.
– И что?
– Да как сказать… Ко двору не пришелся, барракуда.
Олег хохотнул:
– Ко двору? Конечно, там же работать надо. А тут – лежи себе, телевизор смотри. Накормить накормят…
– И много народа там? – остановил начинавшуюся перепалку Денис.
– Когда как. Человек восемь-десять. Максимум двенадцать. Они и больше принимали, но тесно было. Две комнаты всего.
– А кормят?
– Конечно.
– И что, сами готовят?
– Нет, сестры за ними ухаживают – готовят, моют, стирают. Братья уроки проводят. Вообще там все довольно жестко. Подъем в шесть утра. Молитва. Потом или на разгрузку вагонов, или на стройку. Там рядом многоэтажка строится.
– Каменщиками?
– Да какими каменщиками. Все без специальности. Просто подсобными рабочими. Принеси-подай.
– А зарплата?
– Никаких денег. Это, в общем-то, правильно. Чтоб в ближайший киоск сбегать искушения не было.
– Что, и карманных денег не дают? Так, на расходы.
– На какие?
– Ну, на сигареты, например.
– Ха, на сигареты. Курить грешно. Там никто не курит. Кто курил – бросает.
– Ну да? И правда, жестко.
– Но зато тихо, спокойно. Все при деле. Свободного времени нет.
– Потому оттуда и сбежал, – снова вклинился Олег.
– Мужики, закурить дайте, – в палату ввалился заспанный, явно еще не умывавшийся Пасечник. Денис вытащил пачку, дал ему сигарету.
– Вот спасибо, Денис. Ты же Денис? Дай еще штучку. Не накурюсь с утра одной-то. Вот еще раз спасибо, – как будто оправдываясь, Пасечник прошел к балконной двери.
– Эй, Пчеловод хренов, – остановил его прапор. – Шуруй к себе или в курилку. Нечего у нас курить, тем более с утра…
Тот, не обращая внимания на Генку, прошмыгнул на балкон и закрыл за собой дверь.
– Денис,