Но нет. Когда она в третий раз сказала: «Ну-ка, ребятки, проверьте», Эбби сказала «Хорошо, ма, мы видим, это кукуруза», а Джош сказал: «Не сейчас, ма, я завожу тесто для хлеба», что ее вполне устроило; с этим у нее никаких проблем не возникало, «Благородный пекарь» был предпочтительнее «Наполнителя для бюстгальтера» – игры, которую он просил.
Ну кто мог сказать? Может быть, у них в головах и нет никаких мифологических сцен. А может быть, мифологические сцены в их головах совершенно не похожи на те, что в голове у нее. В этом-то и была красота, потому что в конечном счете они были самостоятельным маленьким народцем! А ты всего лишь прислугой. Они не обязаны чувствовать то же, что и ты; нужно поддерживать чувства, которые испытывают они.
Все-таки это кукурузное поле было ого какой классикой.
– Каждый раз, когда я вижу такое поле, – сказала она, – мне в голову почему-то приходит дом с привидениями!
– Нож-ломтерезка! Нож-ломтерезка! – прокричал Джош. – Ты, компьютер-нимрод[15]! Я выбираю это!
Заговорив о Хэллоуине, она вспомнила прошлый год, когда их тележка для покупок наехала на кукурузный стебель и перевернулась. Боже мой, как они над этим смеялись. Семейный смех – чистое золото; у нее в детстве ничего такого не случалось, папа был такой мрачный, а мама стыдливая. Если бы у мамы с папой перевернулась тележка, папа в отчаянии пнул бы тележку, а мама поспешила бы куда подальше, чтобы поправить губную помаду, дистанцировалась бы от папы, а она, Мари, нервно засунула бы в рот своего жуткого пластикового солдатика, которого называла Брейди.
Ну, в этой-то семье смех поощрялся! Вчера вечером, когда Джош дразнил ее своим геймбоем, она выстрелила из тюбика зубной пастой на зеркало, и они чуть не померли от смеха, катались по полу с Гучи, а Джош сказал с такой тоской в голосе: «Ма, помнишь, когда Гучи был щенком?» И вот тогда Эбби расплакалась: ей всего пять, и она не помнит, когда Гучи был щенком.
Отсюда эта Семейная Миссия. А что Роберт? Боже, благослови Роберта! Вот человек. У него бы с этой Семейной Миссией никаких проблем не возникло. Ей нравилось, как он говорил «Хо ХО!» каждый раз, когда она приносила домой что-нибудь новое и неожиданное.
«Хо ХО!» – сказал Роберт, когда, вернувшись домой, увидел игуану. «Хо ХО! – сказал он, когда, вернувшись домой, увидел хорька, который пытался проникнуть в клетку к игуане. – Кажется, мы становимся счастливыми владельцами зоопарка!»
Она любила его за игривость – ты могла привести в дом бегемота, купленного по кредитке (и хорька, и игуану она купила на кредитку), а он бы только сказал: «Хо ХО!» и спросил,