Пантелеймон и Вито так же отплыли к новому месту нашего жительства, хоть пытались мое распоряжение оспорить. Отправил и Моисея с дочкой и наличными изумрудами, приставив в качестве постоянной охраны до моего присоединения к князю сержанта Павла с четверыми стрельцами. Эвакуировать с прииска Олега со мной отправится Ахмет с разведчиками и Дюльдя. Про Маркела и не говорю – он моя тень, о которой я порой совсем забываю. Молчаливый и незаметный. Но, как только в нем возникает нужда, обнаруживающийся рядом. Пойду на двух баркасах. Второй забрал с флейта. Большую компанию вывозить придется. Сомневаюсь, что двух плавсредств будет достаточно, да ладно, на месте определюсь. Вооружились по полной программе: бердыши, пищали, берсо. Взял их восемь и по два десятка снаряженных затворов на ствол. Береженого Бог бережет. Остальными шестью вооружил остающихся в лагере стрельцов.
Обошел лагерь и деревню. Отсутствие суеты, гомона и детской беготни было настолько непривычным, что вызывало некоторый дискомфорт. В деревне оставались только мои мастера-резчики с семьями и десятка полтора пожилых женщин-чарруа с такими же пожилыми мужчинами-гуарани, оставшимися без семей. Встретились два одиночества. Что с ними делать, я не знал. Оставлять – а смогут они здесь выжить? Забирать – а смогут ли они работать, чтобы оправдать прокорм? Лишнего, что можно потратить на благотворительность, у меня ничего нет. Сами пока на подножном корму подъедаемся. Скоро зима с ее дождями и холодом. Это у нас на Руси плюс десять теплом считается. А здесь – холодина, особенно для совершенно голых людей. Ладно! Вернусь – подумаю, что с ними делать.
Глава 2
С утра пораньше на веслах вывели баркасы из бухты. Океан встретил нас не слишком ласково, довольно высокой волной. И не удивительно. Лето кончилось. Март в этом полушарии – начало осени. Первым баркасом, флагманским, управлял Фидель, вторым – Камило. Стрельцов распределил равномерно по обеим посудинам. В помощники кормчим пошли два оставленных для этого Рамоном матроса, чьи мозги я, на всякий случай, просканировал. По широкой дуге, пройдя между островков, уже покинутых недобитыми нами котиками, проскочили в устье реки. Подгоняемые попутным свежим ветром баркасы резво побежали между песчаных речных берегов. Скоро справа показался вход в лагуну, в которую я так и не удосужился послать разведку. Дел много, баркас один и постоянно занятый. Ладно, может быть, в следующее мое здесь появление время будет. Вот что действительно важное не успел сделать, так это лично досконально обследовать бухту Тихую. В частности, тот риф, на который чей-то корабль налетел, о чем мне Бродяга, разумный дельфин,