– А вы понимаете кое-что в колбасных обрезках, ничего не скажешь.
Он подумал, что его Альбина никогда бы не стала так делать. «Всё дело в восточной культуре, вот как надо воспитывать женщин! К херам Запад с их говённым равноправием!»
Валерий Николаевич наклонился и резко за подбородок поднял лицо девушки. Она тут же опустила глаза. Тогда он взял её за волосы, потянул к себе и ткнул между ног.
– Работай, – сказал тихо.
Он смотрел, как ритмично двигается голова, время от времени клал широкую ладонь на затылок, с силой надавливал. Валерий Николаевич поднялся, перевернул Сону на живот, завёл ей руки за спину так, чтобы она не могла пошевелиться.
«Вся ночь, – думал Петряев. – Вся ночь. Вся ночь».
Он понял, что не сможет остановиться.
Глава 9
Женщин, с которыми имеет дело Хозяин, я обыскиваю тщательно. Ножик складной можно легко спрятать в одежде или под видом духов принести токсичную смесь. У меня нюх на такие вещи. Случайных к нему не подпускаю, об этом и разговора нет, а по клубам ездим только по проверенным. И всё равно женщины – зона риска. Хозяину иной раз такое в голову взбредёт…
Но эта, слава богу, оказалась чистая. Не люблю я такие сюрпризы. Сколько ж ей лет-то? Блин, ну и порядки у них тут. А вообще Баку мне нравится: просторный город, светлый.
Я спустился на первый этаж гостиницы, не сидеть же под дверью. Подкатил большой автобус, из него высыпали китайцы с сумочками, облепили стойку регистрации – очередь это у них называется. Смешные. Да мне чего-то не до смеха. Всякий раз, как их вижу, брата вспоминаю.
Виталя вернулся домой утром, когда батя на смену ушёл. И конечно, первым делом: «Где лопатник?» Я к мешку. А ну как нету? Так сердце и захолонуло. Прибьёт же меня. Нет, тут он. Я со страху глубоко запрятал. «Виталь, где подрезал-то?» – «Где, где, у китайцев! Пока ты по перрону ошивался, я к ним в вагон – с понтом я семки продаю. А вагон полупустой, они все повыскочили, ноги размять, я по курткам, вот надыбал чё, вишь? Думал, быстро сигану под товарняк, так и смоюсь с вокзала. А этот гад дёрнулся, меня и зажало».
Он по жизни такой был: когда надо судьбу за хер дёрнуть – Виталя первый.
Чего там только не было, в том портмоне! Фотка мелких – дети, как матрёшки, одинаковые и все бритые, штук восемь. Вонючие сладкие порошки, свёрнутые, как в аптеке, – наркота наверное, но мы побрезговали. Мятые записки с иероглифами и цифрами, несколько пластмассовых карточек с эмблемами, до фига монет, и наших, и ихних.
Не было только одного – нормальных бумажных денег. Вернее, было три купюры, но какие-то странные. Дяхон на них в квадратной плоской шапке с бородой и надписи на английском и китайском. Мы на просвет глянули – лажа какая-то, а не деньги, водяных знаков нет. Да и чего делать с ними? У нас в обменнике только зелень берут. Позвали Димастого. Тот глаза вытаращил: где взяли? Оказалось, это деньги