– О, говорят, что эти отрасли – отрасли будущего. Лизабет, тебе везет… с другом, – у нее от улыбки скулы не сводит? У меня вот скоро от патоки в ее голосе появится диабет.
– Мама, – укоризненно отвечает ее дочь.
– Николас, – между тем поднимаюсь выше пальцами по нежной коже. Вижу, как сжимаются ладошки у девочки, как она вдыхает воздух. – А ты еще учишься в школе?
Тот кивает.
– А куда планируешь поддаться?
– Ник интересуется робототехникой, – отвечает за наступившего брата кролик и берет мою ладонь, которая под платьем, в свою и, поправив платье другой рукой, не отпуская располагает на коленке. Вот чопорный кролик! Придется пока ограничиться ее рукой. Увы, не на члене, а на моей руке. Хотя, и это приятно.
– Действительно?
– Ага, – быстрый взгляд на Элизабет, и он продолжает: – Думаю, что свяжу с этим увлечением свою профессию…
Юноша оказался хорошим собеседником – начитанным в меру и действительно желал заниматься конструированием. Отчего–то захотелось показать ему свою первую работу – Бича, подобие робота, которое я собрал из отходов где–то в его возрасте.
– Я отойду на секунду? – внезапно поднимается Элизабет из–за стола.
– Конечно, дорогая, – кивает заскучавшая Джорджина.
Интересно, куда это она? Не выдержал: спустя минуты две последовал за ней, попросив прощения у Николаса и миссис Абсани.
Нашел девушку у огромного окна, открывающий вид на вечерний город.
– О чем задумалась? – пристроился сзади нее, положив ладони поверх ее ладоней.
– Обо всем и ни о чем одновременно, – вздохнула она.
– Пойдем–ка, – прошептал и утащил в женский туалет – заставлять задуматься об определенном.
– Что вы… – начала было она, но я заткнул ее самым лучшим и приятным образом – жарко поцеловал, прижимая хрупкую девочку к себе. И прижимая уже набухший член.
Оторвался на секунду и запер двери. Благо, в помещении было пусто.
– У нас крайне мало времени, – произнес прямо в ее сладкие губки, приподнимая платье и залезая в трусики.
Элизабет судорожно вздохнула. Трусики с съехали на щиколотки.
– Назови меня по имени, – вошел в нее двумя пальцами.
– Джеймс, – прохрипела она.
Послушная девочка. Осторожное движение в жарком нутре, потом резкое и порывистое.
– Еще!
Безжалостно вытаскиваю пальцы, сжимаю напрягшийся кусочек плоти.
– Джеймс, – полустон–полувсхлип.
Не могу больше! Развернул Лизабет, заставил опереться руками о мраморные стены, расстегнул молнию, вытащил из объятий стрейчевой ткани каменный член.
– Джеймс! – простонала кролик, едва я не церемонясь вошел в ее киску.
Стремительные толчки и приглушенные стоны малышки… Погрузиться до самый яиц в нее, жестко и молниеносно, а выйти нежно, при этом проводя губами по ее шее. И вновь проникновение! Лишенное