Так как ночи стояли сырые и холодные, Патрик настелил на землю побольше веток юсса и накрыл их лошадиной попоной. Улёгшись поближе к костру, укрылся плащом, укутав одним концом Лею. Тихонько напевая колыбельную, приспал ребёнка и себя.
Дион устроился под деревом. Подложив под зад подушку из веток юсса и лошадиной попоны, облокотился спиной о шершавый ствол, приготовившись к ночному бдению. Хотя мужчина был уверен, что они оторвались от мнимых или реальных преследователей, но местно ночлега находилось в такой глухомани, что стоило остерегаться нападения хищников.
Положив на колени меч, а под правую руку взведённый арбалет, Дион прикрыл глаза и расслабился. Со стороны могло показаться, что мужчина уснул. Но это было не так. Он находился в странном полудремотном состоянии, когда реальность переплеталась со сном. Когда перед закрытыми глазами проплывали призрачные сонные видения, а другие органы чувств реагировали на внешние раздражители: кожа ощущала холодные прикосновения сгущающегося тумана, уши улавливали звуки ночного леса, ноздри обоняли приносимые лёгким ветерком ароматы – терпкий смрад конского навоза, горьковатый запах дыма, благоухание соцветий оули, распускавшихся в ночи… Вся эта информация обрабатывалась одной частью мозга, в то время как другая рассматривала сон.
Тревожное лошадиное фырканье мгновенно пробудило стража. Глаза его тут же раскрылись и оббежали погружённую в ночной мрак поляну внимательным взглядом. Сам он не шелохнулся, только ладонь незаметно легла на приклад самострела.
Лошади снова зафыркали и беспокойно затоптались, перемещаясь поближе к отсвечивающему подёрнутыми пеплом углями костру. Какая-то неясная тёмная тень скользнула по краю поляны, прижимаясь к окружавшим её зарослям. Что-то небольшое и стремительное.
Дион расслабился. Лешак! Трусливый мелкий падальщик, отдалённый родственник горного волка и лисы. Пришёл в поисках объедков. Если сунется к лошадям – получит копытом в лоб.
Мужчина взглянул на небо. Полуночная звезда Кратас побледнела и отдалилась, значит, скоро рассвет. Время охоты больших хищников.
Дион встал, сделал несколько энергичных движений, разминая затёкшие от неудобного сидения кости и разгоняя застывшую кровь, и направился к костру. Подбросив пару толстых поленьев, раздул огонь, щурясь от лезущего в глаза едкого дыма. Когда на сухой древесине заплясали робкие жёлтые язычки, выпрямился и посмотрел на безмятежно спящего товарища. Из-под края плаща выглядывали две головы: большая, светловолосая, лохматая и маленькая, в шитой шерстяной шапочке, щекастая. Два носа сопели в унисон, согревая лица обоих взаимным дыханием. Рука Патрика, словно крыло наседки, прикрывала и заботливо прижимала девочку к груди, оберегая и защищая её даже во сне. Холодные стальные глаза Диона потеплели. В серой