По весне, в последний день Пасхи, в Радоницу вечерком на завалине Федорова дома собрались приближенные жители для беседы, поговорить о предстоящем севе и попутно потолковать о новой власти. Мирно сидели, беседовали, переговаривались.
– А за что царя с престола-то сверзили? – ни к кому не обращаясь, осведомилась любопытная до всего Анна Крестьянинова.
– За растранжиривание золота! Вот за что! – сунулся с ответом обычно молчаливый Яков Забродин. – Он выпускал золотые деньги, которые были в свободном обращении в народе, а евреи и немцы их за границу справляли, а от этого наша казна хирела, – с чувством знатока пояснил тот же Яков.
– Поэтому он действительно немножко сглупил, – вступил в разговор Федор Крестьянинов, – А так-то житуха при нем была хоть куда, калачи со стола не сходили. «При царе-то Николашке ели пышки, халабашки. Наступил новый режим – все голодные лежим».
– Его буржуи с капиталистами с трона согнали. На его место временное правительство во главе с адвокатом Керенским поставили, а потом в революции, и его товарищи арестовали, – взялся разъяснить находившийся тут же Николай Смирнов.
– А кто эти «товарищи»-то? – пытливо спросил Василий Савельев.
– Большевики, да меньшевики, вот кто! – бойко отрезал Николай
–Только, между этих товарищей спор идет, каким способом народом управлять. Одни церкви позакрывать предлагают, другие за окошки и трубы в избах налог на народ навалить хотят, а кто из них чего предлагает, я и сам доконно не знаю. Как мыслят большевики, как мыслят меньшевики, а как эсеры.
– А разве есть еще какие-то «эсеры»? – спрашивая, удивился Иван Федотов.
– Да, есть и такая партия. Да вообще-то этих партий за раз появилось не меньше десятка, – авторитетно заявил Николай.
– Эх, ешли твою мать! – удивился Иван, – Это поэтому он всю нашу матушку Расею по кусочкам растащут, кто куда, – с чувством жалости добавил он.
– Время покажет. Поживём – увидим! – заключил Николай Федорович.
– А я слыхал, меньшевики вольную торговлю народу разрешить хотят? – полюбопытствовал Савельев.
– Нет, не меньшевики, а Ленин, а он – вождь большевиков, он стоит за торговлю.
– А кто же у меньшевиков-то главный? – допытывался Федор Крестьянинов.
– А у них главарь Троцкий, вот кто! – резонно ответил Николай.
– А бают, они меж собой товарищи. Вместе, слышь, революцию состряпали, – настойчиво дознавался Василий Ефимович.
– Революцию-то