Горгоной перешел лужу, стараясь не зачерпнуть воду купленными утром ботинками Baldinini.
– К новогоднему застолью вы уже изрядно опоздали, – сказал Акемгоним. – В метро работаете? О, у вас более интригующая форма занятости? Давайте я помогу.
Женщина наморщила лобик, пытаясь размышлять о трех вещах сразу. Горгоной с трудом поднял ее, ровно держа осанку. Женщина взвизгнула, пьяно рассмеялась и обхватила его за шею. Зубы у нее были кривые.
– Хотите, я позову вашего мужа на дуэль? – спросил Акемгоним. – Почему он не встречает красавицу-жену?
– Мы развелись, – сказала женщина, противно дыхнув мятной конфетой и алкоголем. – Вы уже можете меня…
– Тогда пойдем ко мне. Мой дом вон там.
Горгоной снова перенес разведенку через лужу.
– У меня ребенок дома, – рассмеявшись, сказала женщина, и один ее глаз послал второй на три буквы. Ее тело податливо лежало на руках Акемгонима.
Она явно была из породы городских мамочек-шлюх. Такие вечно бегали за крепким мужским плечом: сексом и деньгами.
– Тогда идем к вам, ему же скучно.
С третьего раза Горгоной зачерпнул воду правым ботинком.
– Он, наверное, уже спит, – сказала женщина.
Морщины у ее губ свидетельствовали о высоких рисках кардиологических проблем. Шанс на слабость ее передка был и того выше.
Акемгоним вновь пересек лужу.
– Вы уже можете меня отпустить, я не такая пьяная, – сказала женщина, рыгнув и хихикнув.
– Как вас зовут?
– Вы меня не отпустите?
– Я обычно знакомлюсь, когда женщина в подвешенном состоянии. Говорят, это помогает.
– Алла.
– Акемгоним.
Горгоной поставил вновь рыгнувшую мамочку на асфальт.
– Какое… редкое имя. А сокращенно?
– Навуходоносор. Лучше без сокращений.
– У тебя есть дети? – спросила Алла, когда Горгоной открывал дверь подъезда.
– Известных мне нет.
Акемгоним зашел в лифт и сделал приглашающий жест.
– Вообще-то женщин пропускают вперед, – сказала Алла, надувшись и зайдя в лифт.
Горгоной поцеловал ее вонючий рот. Женщина сосала его губы, пока Акемгоним тыкал ключом в дверь общего холла. Горгоной протащил мамочку несколько шагов и отпер дверь квартиры.
На шум вышел Дункан, питомец Акемгонима.
– Привет, кот, – сказала Алла.
Мокро целуясь, Горгоной и женщина кое-как разулись, прошли в спальню. Куртка и застиранная блузка Аллы скрывали обтянутую прозрачным лифчиком грудь третьего размера.
От лифчика Алла предпочла избавиться сама. Это был опрометчивый поступок. Степень птоза ее груди близилась к уродству. Горгоной