Тем временем, пока я тщательнейшим образом разглядывала вновь прибывшего, тот проделывал то же самое со мной. Внимательный взгляд бледно-голубых, почти что белых глаз, казалось, сканировал все мое тело похлеще рентгена. Под этим пристальным взглядом я почувствовала себя абсолютно голой, выставленной на всеобщее обозрение. И это несмотря на то, что почти до самого подбородка была укрыта толстым пуховым одеялом. Блин! Вот же непонятная хрень какая-то…
– Молодой господин, – наконец переведя задумчивый взгляд на мое лицо, мужчина участливо поинтересовался: – Как Вы себя чувствуете?
– Хреново, – чистосердечно простонала я, и решила пожаловаться на самый основной источник моих нынешних проблем: – Голова просто раскалывается.
– Это и не удивительно. Особенно, если учитывать то, что с лошади Вы падали как раз головой вниз…
– С какой это еще… ЛОШАДИ?! – моментально позабыв и про больную голову, и про то, что мне дергаться лишний раз не советовали, я резко села в кровати и офанаревшими глазами уставилась на этого шутника. Откуда могла взяться лошадь, если я на машине разбилась?
– С той самой лошади, на которой Вы сбежать пытались, хотя просто отвратительно ездите верхом. Господин, надеюсь, хотя бы теперь Вы понимаете, что это был весьма неразумный и крайне опрометчивый поступок с вашей стороны? – укоризненный взгляд мужчины, сопровождающий это шокирующее заявление добил меня окончательно.
В голову закралась мысль о том, что лучше бы я погибла во время аварии. По крайней мере, это было бы гораздо предпочтительнее того, чтобы всю оставшуюся жизнь провести в психушке, где видимо сейчас я и нахожусь. От подобного предположения, единственного способного объяснить все сейчас со мной происходящее, отчаянно захотелось зареветь или, на крайний случай, пошвыряться какими-нибудь легко бьющимися предметами. А еще лучше, по душам пообщаться с родителями, которые, скорее всего, и запихнули меня в это мрачное место, совершенно не задумываясь о тяжелых для них последствиях этого неразумного