Лили стала прислушиваться к любому шороху. Она то и дело посматривала в окно: не идет ли Тони с детьми и ее матерью? Август заметил это и тоже стал поглядывать в окно. Лили устало вздохнула и снова села в кресло. Август же бегал туда-сюда и вскрикивал, каждый раз подбегая к окну: «Неть! Неть!» Он так и кричал «нет-нет» раз 20 или даже 30, пока вдруг не задержался у окна и не закричал, запрыгавши: «Папа!». Лили соскочила с кресла и посмотрела в окно. Ее дыхание участилось, а руки задрожали. Почему она начала волноваться? Она не знала.
В дом по очереди вошли: мама Лили, а затем Марк и Мэй. Последним вошел Тони и закрыл дверь. Едва они оказались в доме, как кинулись к Лили с объятиями. Лили же в ответ тоже стала всех обнимать и целовать. Теперь все дали волю своим эмоциям и расплакались. Тони же в такой обстановке чувствовал себя неловко. Он занес в дом вещи детей и огляделся: где же подевался Август? Его в это время рядом не было. Он глянул вверх, потом на лестницу, затем по сторонам и вдруг заметил из-за угла кончики белых перышек. Потом показалось крылышко полностью, а затем и милое детское личико. Тони подошел к своему любимому сыну и увидел, что мальчик растерян от увиденного и боится выходить. Любящий отец взял его на руки и медленно пошел к оставшейся части своей семьи. Увидев малыша с крыльями, все вдруг замолчали. Глаза детей были еще в слезах, но они уже не плакали. Мать Лили удивленно смотрела на маленького ангела, подняв высоко свои брови. Марк и Мэй же и вовсе раскрыли рты.
Заметив, что все внимание приковано к нему, Август улыбнулся, показал свои зубы (те, которые уже были у него) и замахал им рукой. Дети тоже улыбнулись, всхлипывая еще влажными носами, замахали ему своими руками и крикнули: «Привет!» Вот так и произошла их первая встреча с Августом. Теперь же вся семья уселась за стол. Как и подобает, дети были одеты во все черное, т. е. в одежду траурного цвета.
Старший ребенок, Марк, которому на тот момент было 3 года, вел себя тихо. Он сидел с насупленными бровями и ковырял ложкой в тарелке. Аппетит у него был плохой, несмотря на дальнюю дорогу. На нем была футболка черного цвета и черные штаны. Марк был худощавым мальчишкой, худее Августа. Его рот был слегка приоткрыт в задумчивости. Серые глаза Марка смотрели куда-то вдаль.
Младшей же девочке, Мэй, было всего 2 года. Ее глаза были темно-карими, словно ночь. Сама же Мэй была смуглая с каштановым цветом волос. Именно Мэй больше всех детей задавала вопросов:
– А что там на стене за картина? Сколько комнат в вашем доме? В какой комнате я буду спать?
Когда же Мэй узнала, что теперь у нее будет своя комната, она спросила:
– А в какой комнате будет спать наш ангел?
И,