Жаль, искать меня со всех ног не побегут. Мать распсиховалась после ссоры, не скоро позвонит, чтобы узнать, как я устроилась в столице. Шикарно устроилась. Дорого-богато. Очень многие так не живут, как я в заключении томиться буду. Персональный санузел, мать его. Я перед электричкой бегала справлять нужду в деревянную будку с дыркой в полу. Есть с чем сравнить.
А вот и истерика, кажется. Теперь мне смеяться хотелось, а не плакать.
– Значит, договорились, – кивнул хозяин дома и достал смартфон из кармана. Не широченную лопату с огромным экраном, которую сейчас активно рекламировали, а вполне аккуратную и очень тонкую пластину. – Гена, проводишь её. Развязывать пока не нужно. Я хочу убедиться, что мои правила усвоены, и она понимает разницу между хорошим и плохим поведением. От Жигулей избавься, только увези подальше.
– Будет сделано, шеф, – ответил амбал и будто бы выдохнул с облегчением.
Устал меня пытать? Мечтал сбежать поскорее? Если именно он станет моим цербером, то подружиться нужно. Миледи в «Трех мушкетерах» своего тюремщика не только охмурила, но и на товарища Бэкингема натравить сумела. Мне от Гены подвигов не нужно. Лишь бы развязал и двери открыл.
Он взял меня под мышки и поднял с пола. Дышал уже тяжело, притомился за это время?
Бедный, бедный, пожалеть его? Хрен ему, обойдется. Раз у такого начальника работает, значит, сам ничуть не лучше. Зарплата большая? Или работа интересная? По локоть в крови ведь. То же, что ли, маньяк?
Кривоносый поволок меня в правое крыло дома, на ходу пиная двери. Комнат встречалось много, коридор петлял между ними, закручиваясь в замысловатый лабиринт. Снаружи дом казался меньше, чем внутри. Настоящий дворец. Однако роскошь хозяйских комнат быстро кончилась. За очередной дверью открылись грубо оштукатуренные стены и простой линолеум на полу. Гена крякнул от натуги и приподнял меня выше, чтобы головой не бить по ступеням узкой лестницы. Второй этаж все-таки. Умно. Из окна с разбегу я теперь не выпрыгну. Побоюсь ноги сломать или шею свернуть.
Одну площадку мы прошли, вторую, третью. Чердак? Рапунцель притащили в башню? У меня волосы чуть ниже плеч, спуститься вниз по собственной косе не получится. Если на кровати будет постельное белье, то можно простынь с пододеяльником связать, а если не хватит, то наволочки добавить. Только бы ночи дождаться, чтобы все уснули. Должны же садисты и мучители спать? Их-то никто страдать не заставляет.
Гена свалил меня в угол коридора, как мешок с картошкой. Юбка сарафана задралась до самого живота, но одернуть я её никак не могла. Правду говорят, чем беспомощнее себя чувствуешь, тем ярче стыд. Я бы ни за что при других обстоятельствах свое белье постороннему мужчине не показала. Тем более тому, кого ненавидела. Но Гена не смотрел. Он ковырялся с замком и матерился сквозь зубы. Опять работа не нравилась. Так увольнялся