И с песнями бросятся прочь,
На бегу забывая самое имя твое,
И никто никогда не вспомнит здесь о тебе.
И когда наступит День Серебра,
И кристалл хрусталя будет чист,
И тот, кто бежал, найдет наконец покой,
Ты встанешь из недр земли, исцеленный,
Не зная, кто ты такой.
Я хотел бы быть рядом, когда
Всадник протянет тебе
Еще нетронутый лист.
Хозяин
Хозяин, прости, что тревожу тебя,
Это несколько странный визит.
Я видел свет в окнах твоего этажа,
Дверь открыта, вахтер уже спит.
У новых жильцов вечеринка,
Они, выпив, кричат, что ты миф;
Но я помню день, когда я въехал сюда,
И я действительно рад, что ты жив.
Хозяин, я просто шел от друзей,
Я думал о чем-то своем.
Они живут в этих новых домах,
И по-детски довольны жильем.
Но я вспоминаю свой прокуренный угол,
Фонарь в окне, купол с крестом,
И мне светло, как в снежную ночь,
И я смеюсь над их колдовством.
Хозяин, я веду странную жизнь,
И меня не любит завхоз;
Твои слуги, возможно, милые люди,
Но тоже не дарят мне роз.
И я иду мимо них, как почетный гость,
Хотя мне просто сдан угол внаем;
Но, Хозяин, прости за дерзость,
Я не лишний в доме твоем.
Хозяин, я плачу не как все,
Но я плачу тем, что есть.
Хозяин, моя вера слаба,
Но я слышал добрую весть.
Хозяин, я никудышный фундамент,
И, наверно, плохое весло –
Но, Хозяин, когда ты захочешь пить,
Ты вспомнишь мое ремесло.
Трамвай
Близилась ночь;
Рельсы несли свой груз.
Трамвай не был полон,
Фактически он был пуст.
Кроме двух-трех плотников,
Которых не знал никто,
Судьи, который ушел с работы,
И джентльмена в пальто.
Судья сказал: «Уже поздно,
Нам всем пора по домам.
Но Будда в сердце, а бес в ребро:
Молчать сейчас – это срам.
Скамья подсудимых всегда полна,
Мы по крайней мере в этом равны.
Но если каждый из нас возьмет вину на себя,
То на всех не хватит вины».
Плотник поставил стаканы на пол
И ответил: «Да, дело – труба.
Многие здесь считают жизнь шуткой,
Но это не наша судьба.
Лично я готов ответить за все,
А мне есть за что отвечать.
Но я пою, когда я строю свой город,
И я не могу молчать».
Судья достал из кармана деньги
И выбросил их в окно.
Он сказал: «Я знаю, что это не нужно,
Но все-таки – где здесь вино?
Едва ли мы встретимся здесь еще раз
Под этим синим плащом,
И я прошу прощенья за все, что я сделал,
И я хочу быть