Князь Вацлав с интересом перевел взгляд в указанном направлении, и Анна довольно улыбнулась – скорее отдать девочку замуж, отправить хозяйкой в польское княжество с молодым и полным сил красавцем – мужем, и выбить вон из ее светлой головки этот бред с шутом!
– Да, невозможно не признать, ваша дочь хороша как ангел! – не отрывая жадного взгляда, произнес князь, и Анна довольно улыбнулась – все будет так, как она задумала! Не будь она Анна-Гертруда Вершбен, графиня Готтен!
– Дочка, как ты находишь нашего милого князя Вацлава? – словно невзначай обронила Анна, болтая по-женски после очередного его посещения.
– Он как будто бы очень мил… но бывает у нас слишком часто, – тихо ответила Марихен, отведя взгляд. Она догадывалась о «коварных» замыслах матери.
– Пришел барон пешком с мешком, – вполголоса заел сидевший в кресле енот, и Анна вспылила:
– Ты снова забываешься, шут! – воскликнула она – Что это за намек? С каким еще мешком? Князь Ксешинский очень богат и знатен, не в пример тебе!
– О чем вы, сударыня? Я вас решительно не понимаю! – поднял невинные ореховые глаза шут – Это просто дурацкая песенка слабоумного! А князь и верно диковинно хорош! – изломал гордое лицо, подражая князю. Марихен прыснула в платочек и обменялась с Енотом ласковым взглядом.
– Пошел вон, – спокойно махнула рукой графиня, точно зная, что карлик не послушается. Тот и правда, только встал и прошел в угол, насвистывая, будто сам решил прогуляться – дочь моя, я должна сообщить тебе весьма радостную новость, – начала Анна, перестав замечать несносного человечка. – Я намерена объявить о вашей с князем помолвке через неделю, на праздновании твоего пятнадцатилетия.
При этих словах девушка смертельно побледнела и сжала губы, а шут перестал свистеть. И с отчаяньем посмотрел на хозяйку. Однако же оба быстро взяли себя в руки, Марихен встала и поклонилась матери, не поднимая глаз:
– На все ваша святая воля, матушка! Позвольте мне удалиться!
– Иди… и хорошенько подумай, это ведь превосходная партия, князь делает нам честь!
– Да-да матушка, я понимаю! Прошу меня извинить! – и девочка почти бегом выскочила из комнаты.
– Побежала оплакивать свою радость! – воскликнул Енот, хлопнув в ладошки. – Ах, как она счастлива Вашему мудрому решению.
– Я, кажется, велела тебе пойти прочь! – страдальчески сморщилась Анна.
Только его поганых замечаний ей сейчас не хватает! Она и без мерзавца-шута отлично понимает, что заставляет девочку страдать, но как же по-другому. Дурочка не понимает своего счастья. А в объятиях молодого красавца-мужа она вмиг забудет о несчастном уродце-шуте! Анна покачала головой, глядя вслед удаляющемуся карлику. Господи, да что же можно было найти в этом ущербном создании? В четырнадцать лет, когда должны были бы грезиться романтические рыцари, ее глупая дочь влюбилась в это… это… да просто