Всегда он бился в первых рядах, и смерти смеялся в лицо.
Но шрамы покрыли тело его – следы от клыков и мечей.
А было непросто в те дни отыскать умелых и мудрых врачей.
И стало юноше все трудней сносить несносимую боль.
Узнав о тяжких муках его, встревожился добрый король.
Призвал он рыцаря и сказал: «Ты был мне послушен всегда,
И нынче исполни волю мою, пока не случилась беда.
Я слышал, в Нортумбрии есть монастырь, где воинов лечат от ран.
Гласят легенды, что в тех краях целебен даже туман.
Твой меч добыл королевству покой, мы все пред тобою в долгу,
И если что случится с тобой, себя я простить не смогу.
Готовься в дорогу, мой преданный друг, и пусть сохранит тебя Бог!»
С поклоном ответил ему Адельберт «Я спорил бы, если бы мог.
Да только от ратных кровавых трудов давно отдохнуть я мечтал…»
И вот, королевский исполнив приказ, на север он ускакал.
Однако, лишь в Дарем приехал он, как сразу узнал о том,
Что край разорён, и что рядом живёт с северных льдов дракон.
И грустно рыцарь промолвил тогда: «Пытался я ускакать
На время от битв и сражений, но вот, должен сражаться опять».
Он меч отдал наточить кузнецу, коня накормил своего,
И в городе в этот же вечер никто уже не видал его.
А он, у прохожих путь расспросив, за солнцем, исчезнувшим, вслед
Скакал по безлюдной лесной тропе к проклятой Седой скале.
К сожженной деревне подъехал он и соскочил с коня.
Судьба не судила людям спастись от яростного огня.
От страшных обугленных тел людских он взгляд не мог отвести,
И тут увидел лежащим в золе мальчика лет десяти.
И рыцарь ребёнка на руки взял, и, не сдержавши слёз,
Он имя вечного Бога призвал, и клятву свою произнёс:
«Мечу своему я покоя не дам», – плача, промолвил он, –
«Пока ещё бьется сердце моё, иль пока будет жив дракон».
Могилу он вырыл на склоне холма и сверху поставил крест,
И вспомнил в тот вечер сэр Адельберт, что значит «святая месть».
Лесная тропа его увела от обгоревших домов.
Раны давали знать о себе, и болело сердце его.
Ночь опустилась, и звёзды с небес прислали ему привет,
И вот тогда увидал впереди рыцарь неясный свет.
И на поляну выехал он, и не поверил сперва,
Тому, что открылось его давно не видевшим сна глазам.
Стояла девушка на лугу, где цвели ночные цветы…
Рыцарь в жизни ещё не видал, дев такой красоты.
Струилось сияние от неё, и в каштановых волосах
Огнём горел с рубином венец, и как звёзды были глаза.
Был рыцарь её красотой покорён, и сердце наполнил восторг,
И взгляда он уже своего от неё отвести не мог.
Смотрел неотрывно он на неё, и мог бы смотреть всегда,
И пенье невидимых духов лесных рыцарь