Ком застрял поперёк горла. Турок прав. В тот вечер выглядели именно так. Мужчина продолжал:
– Прически – такой же небрежный. Расчески не найтись?
Не грубил – насмехался… без злобы. Я испепеляла взглядом; его это забавляло ещё больше. Нефтяной омут глаз втягивал в пучину желания. Задыхаясь от накатившего волнения, опять припала к бокалу. Турок коверкал русский, но старательно подбирал слова:
– На тебе: короткий цветастый платье с завязками на талий. Вырез и сверху, и снизу – обольстительный. Я глаз не мог оторвать, когда ты танцевать. Ноги то и дело открываться чуть больше обычный. Хотя не только я – с пол зала точно рассматривать. Да ты и сама знать, как действовать на мужчин.
– Нет, не знаю, – соврала и опустила глаза.
– Бывать разный женщин. Одних одевать в дорогущий наряд, но они так и остаться – серость, а бывать такие, как ты. Хоть мешок накинь – стать и вызов не скрыть. Все хотеть такой обладать на зависть другим.
– Такой сироп, – выдавила, собравшись с мыслями. – Вы перепутали: не я люблю сладкое, а вы.
– Во-первых, мы уже перейти на «ты», а во-вторых, неправда. Ты сладкоежка. Видеть, как постоянно замирать возле витрины с пирожными. Взгляд голодный, но ты – сильный, ни разу не поддаться искушений.
Есть такое! У нас с Ленкой случалось пиршество живота. Правда, мы кушали глазами. Останавливались напротив стоек с лакомствами, рассматривали, обсуждали аппетитность десертов. Потом всё сводили к своим неидеальным фигурам, требующим внимательного, бережного ухода и, с неудовлетворенным чувством, переходили к салатам.
– Окей, пусть так! Но хотелось бы верить, что вы, – выделила слово, – сами поверили в то, что сказали: «Я – сильная!» И вам заранее говорю: «Нет!»
– Меня это притягивать, а не отпугивать, – ничуть не смутившись, продолжил турок. – Ещё ты горячий и открытый. Столько эмоций, когда играть в волейбол. А когда купаться? Особенно ночью…
В ушах повис звон, вибрирующий зал покачнулся, границы стёрлись. Я поперхнулась и покосилась на Ленку. Впервые она дрогнула. Но, совладав с эмоциями, пригубила вино, уставилась рассеянным взглядом в никуда. Так, ее спасение – алкоголь. Смаковала, будто ничего не происходило, но на самом деле подругу трясло. Чёрт, у меня даже этого нет. Может, напиться? Нет, тогда точно выдам себя с потрохами. Ведь не употребляла более десяти лет. Не в силах повернуться к турку, рассматривала Ленку – краска предательски окрашивала ее щёки.
– Лен, – пошатнулся мой голос, – про руку и отсечение забудь. – От стыда и неудобства не знала, как себя вести. Красавчик намекал, что видел меня голой… Боже! Встречусь с изучающим взглядом турка – окончательно пропаду. Но другого выхода нет. Я ощущала – мужчина изучал. Горячими волнами накатывало возбуждение, меня потряхивало. В голове отдавалось эхо, отчаянно бьющегося сердца. Я сжала волю в кулак: – Всё, заканчиваем с расспросами и проверками. Я – конфетка не по твоим зубам. Да и день сегодня не задался с утра.