Джим яростно пожирал глазами оппонента, который даже не подозревал, что назревает конфликт. Он стоял перед ними, выпрямившись во весь свой двухметровый рост, и смотрел сверху вниз, отчего Джиму хотелось въехать ему в челюсть. Со стороны могло показаться, что отец разговаривает со своим молодым сыном, но Джим знал, что перед ним сопляк от силы 45 лет отроду, весь протест которого заключается лишь в том, что у него самого не хватает денег на продление.
– Это кого же интересно мы убили? – процедил сквозь зубы Джим, сжимая кулаки от злости, и попутно сжав руку Марго так, что она взвизгнула от боли.
Его собеседник тут же поменялся в лице и отступил на пару шагов назад. Его большие голубые глаза сощурились, он, как и Джим, теперь готов был к драке.
– Так вы одни из них? – процедил он так же сквозь зубы, как несколько секунд назад сделал тот, кто стоял перед ним.
Драке было не миновать, но тут к ним подошел один из полицейских, охранявших митинг. Его механическая рука молниеносно схватила протестующего за плечо и резко дернула назад, так что он потерял равновесие и шлепнулся на тротуар спиной. Девушка, схватив Джима под руку, потащила его вперед так быстро, как только могла.
– Механический ты болван, убийцы убегают, – кричал мужчина, барахтаясь на тротуарной плитке, запутавшись в своем пальто, – вы все равно ответите за свои преступления. Это говорю вам я, Джо Хариз!
***
Крепко выругавшись про себя, Джим с силой стукнул по кровати. “Надо было ему врезать!” – подумал он. Но, недовольно заерзавшая в его руках, девушка отвлекла его от мрачного вечернего переживания. Он обнял ее покрепче и наконец-то смог забыться во сне. А девушка еще до утра не могла заснуть, и даже немного всплакнула, но он уже крепко спал и не заметил, как ее слезы капали ему на плечо.
Утром он проснулся намного раньше ее, и, помня какой она была вечером грустная и задумчивая, не решился ее будить. И чтобы как то скрасить скуку просто ходил по своей квартире. Он, несмотря на свой внушительный капитал, никогда не стремился к роскошным апартаментам, поэтому это жилище было максимально скромным, насколько позволяло его положение в обществе. Большая гостиная, сопряженная с простенькой кухней, он больше времени проводил не дома и обедать предпочитал в ресторанах. И гостей не любил, его сверстники мудрецы были ему противны, а те, кто был много младше, просто не интересны. Зато у него была огромная терраса за окном, где он любил напиваться лежа на плетеной лежанке в одиночестве. Теперь он считал, что это все осталось в прошлой жизни. В новой жизни они будут любить засыпать там, обнявшись и провожая закаты. Хотя им будет здесь тесно, надо купить дом где-нибудь, где еще осталась природа, ведь его любовь так любит быть в парке. Он вспомнил, что когда-то было принято дарить партнерам срезанные зацветшие растения. В его голове все сложилось, и он понял, чем может порадовать все