– Сам чем думаешь заняться?
– Чем скажете. А вообще, идея есть – ботинки упростить. В них же ходить невозможно. Делать их пониже, а внутрь носок шерстяной, я тут кое-какую технологию разработал, попробовать хочется.
– Ты и вязать?
– А что такого? Ты сети плетешь и ничего, а в будущем это искусство будет – макраме называется. Занавески и коврики можно делать. А нужно то всего – палка для натяжения и толстые нитки. Следующие несколько лет Зак как ни старался, но не мог двинуться дальше. Все, что можно было – улучшили, но прогресс дальше не двигался. Появились почитатели и ненавистники, но он оставался один и никого не подпускал близко. Думал о том, чтобы вернуться домой. Несколько раз пытался развоплотиться, но похоже было, что и этот путь закрыли. Опять подступала депрессия, от одиночества и бессилия. Конец всему положила безобразная шутка. Однажды к нему подошли заговорщики и сказали, что если он хочет домой, есть средство. Зак вяло поинтересовался какое.
Обыкновенное – как Иисус вернулся к отцу.
– Вы что, предлагаете мне?
– Ну… наше дело предложить, а твое дело решать. Зак думал два дня, потом решился.
Пока его прибивали к кресту, он потерял голос от крика. Потом только сказал
– Папа, забери меня отсюда. Под ним разожгли костер. Зак кашлял, но каждый раз все слабее и слабее и наконец понял, что умирает. Веселье прервал Отец Иисуса. Ему донесли прохожие, что в лесу были слышны крики и теперь пахнет горелым. Когда он очутился в лесу – не поверил своим глазам. Все повторялось. Лес закружился у него перед глазами, уже бежали слуги и стража. Зака отнесли обратно в комнату, лекари накладывали листья и самодельные мази. Кое-где были серьезные ожоги. Когда он пришел в себя и увидел знакомые морды, то сказал – я просто хочу домой. Больше он не разговаривал. Шутникам определили наказание – вязать трусы в подвале. Не справляются с нормой – плеть. Раны заживали, но Зак не стал прежним. Его стали бояться. Особенно после того, как он ночью спустился в подвал, отрубил шутникам головы и скормил их кактусам. Хуже всего было с ногами, но он ходил даже несмотря на боль. Его видели разговаривающим с кактусами и, судя по всему, разговор был жаркий. Зак уже ничего не хотел слушать.
– Не вернете домой – спалю вас нахрен. Срок три дня. Конечно же никто не собирался этого делать. Тогда он вернулся с ведром первача и факелом, полил на каждый куст и поджег. Судя по всему, кактусы тоже кричали от боли.
– Ты что творишь – спросили за спиной.
– Правосудие. Когда догорел последний кактус, он р�