– Врача попросить, у которого в руках и ножницы, и ножи, и еще что-то – он, наверное, сможет. -Когда мне вставать можно будет? – спросил он в потолок.
– Сейчас. Только капельницу не повали. Он вылез из-под одеяла, одетый в тонкую рубашку, и прошел до дивана. Сел с отцом и, пока отец болтал, и резал фрукты, периодически пихая в рот Заку, он понял, что Зак плачет, только молча, чтоб эти – сверху, не услышали. Потом он уткнулся в плечо отцу
– Прости меня, пап, я больше не буду экспериментировать. Чтоб не заорать от раздирающей душу боли, он закусил халат отца и так сидел, отец гладил его по голове, говорил все, что придет в голову, а Зак плакал над убитым сыном. Когда он поднял голову, в глазах горел адский огонь. Отец предложил лечь спать, но Заку хотелось посмотреть на луну.
– И почему она фиолетовая?
– Потому что так захотел наш хозяин.
– Ультрафиолет?
– Нет, просто вокруг создали оболочку, она и дает фиолетовый оттенок.
– Круто, и в каком году это было – в смысле дожить бы.
– В начале 23 века, когда прилетела комета.
– Мне это совсем не интересно. Пап, пошли спать. А можно, мы вместе ляжем? Только тут кровати какие-то маленькие. Две кровати съехались в одну.
– И капельницу снимите.
– Не положено, тебе еще часов 8 лежать.
– Значит, до утра – вздохнул Зак. -Красивый мир, хотелось бы побыстрее проснуться и отправиться на улицу. Па – ты ложишься к стенке. Потом они пытались под одеялом переговариваться азбукой морзе. Выходило плохо, но главное, что поняли – за ними следят всеми глазами и здесь нет людей. Или роботы, или полу-роботы, и смотреть надо самим, подмечая, что и где, вслух не говорить, думать о том, что этот мир прекрасен.
С тем и уснули. Зак иногда во сне стонал, отец просыпался и смотрел на него. В свете фиолетовой луны он казался покойником. И еще одна мысль, засевшая в голове, рвала ему сердце – этот мальчик, что лежит рядом, после очередного покушения должен превратиться в то кошмарное чудовище, которое он заметил краем глаза. Зак проснулся и увидел, что отец смотрит на него.
– Ты чего, пап?
– Ничего. Просто подумал, какой ты симпатичный, и вписался бы в этот мир. На что Зак скорчил рожицу – работаем. Он вымылся в душе. Ему понравилось, потом позвал хирурга с ножницами, и они с отцом долго спорили, сколько же отрезать. Наконец, волосы были подрезаны, Зак еще раз ополоснулся и переоделся в одежду своего двойника. Выбрал сапоги, джинсы и майку. Слуга потребовал, чтоб они намазались кремом от загара и даже сам помог. Пошли завтракать пирожными. Кафе было пустое. Подойдя к прилавку, Зак спросил сколько стоит, на что ему ответили – оплачено.
Он набрал по списку пирожных, отец взял несколько других. И сели около окна. Бизнес-утро. Народа почти нет, ну, может, телепортами перемещаются. Детей тоже нет. Они сидели одни в кафе из стекла и металла. Изящная железная мебель. Неизвестная облицовка. Наевшись, Зак сказал
– Это же