По толпе прошел ропот. Как можно было превратить святого мученика в деревянного идола?! Воистину эти варвары не ведают, что творят. Альбрехт сдержал торжествующую улыбку. Он почувствовал, что полностью завладел вниманием верующих. Нужно ковать железо пока горячо. Он возвысил голос и добавил в него гнева:
– Я обращаюсь к сильным мира сего, к защитникам веры! Когда заблудшие руяне будут возвращены в лоно церкви? Ведь каждый день души невинных людей отправляются в геенну огненную, потому что лишены святого причастия и покаяния. Я взываю к вашему милосердию и призываю вас взять в руки меч! И этим мечом смести все преграды, которые мешают спасению руянов. Верните заблудших овец в хлев. Не оставляйте их на растерзание языческим богам, которые суть слуги сатаны. Сколько еще вы будете медлить?!
Взоры всех присутствующих обратились на императора Конрада. Он смотрел прямо, мимо епископа на изображение Спасителя на витраже. Солнечные лучи, преломляясь сквозь стекло, образовывали вокруг его головы сияние.
Все ждали, слова императора. И в этот момент двери в собор с треском распахнулись. Головы поворотились от алтаря к выходу.
В собор широким шагом вошел Манфред. Его взгляд был полон решимости. Манфред был облачен в доспехи. На боку висел меч. Это было странным. Войти с оружием в церковь? Люди застыли в ожидании. Не обращая внимания на поспешно расступающихся перед ним людей, Манфред направился прямиком к епископу.
Епископ не мог скрыть изумления. Он не знал, что сказать: обрушиться на невежу с обвинениями в святотатстве или подождать? Альберт посмотрел на императора, ожидая подсказки, но лицо Конрада оставалось непроницаемым.
– Святой отец, –