Многие вещи, которые я пишу, никто не лайкает – и мне кажется, что «моё» никому не откликается… Но спустя время выясняется, что многим оно откликается настолько глубоко, что они просто не рискуют публично обнаружить, проявить свою сопричастность к этому, это всплывает спустя время в разговорах и личных переписках, и я с изумлением обнаруживаю, что тексты, как мне казалось, никому не нужные, цитируются почти дословно наизусть.
Я много пишу о любви, взаимоотношениях полов, гендерных ролях, сексе и сексуальности, чувствах и эмоциях. Пишу, наблюдая мир и себя в нём, попуская через себя, находя в себе ответы и открытия и делясь этим с миром. Обнажаюсь в своем мировоззрении, чувствах и мыслях. Парадокс в том, что темы-то актуальны практически для каждого, но они настолько подавлены, запретны и табуированы, что моя смелось говорить об этом вслух воспринимается зачастую как вызов… или революция. Самое ужасное, на мой взгляд, что женщин – тех, кто создан жить любовью и наполнять ею мир – пугает и шокирует смелость, с которой я пишу про свою любовь. Милые мои, что не так с этим миром? Если женщина боится сказать вслух «я люблю этого мужчину». Если неприлично заявлять «я люблю секс» (да, кстати, люблю, во всем его многообразии, без тормозов и границ). Если я боюсь опубликовать свою (личную, собственную, никому не навязываемую) точку зрения на взаимоотношения полов, потому что после этого именно сёстры-женщины обвиняют меня в «гендерных стереотипах».
Быть собой чертовски страшно, дорогие… Страшно, потому что когда снимаешь слой за слоем «социально-правильную» маску, под ней обнаруживается живая, уязвимая, трепещущая душа. Страшно оказаться непонятной, непринятой и отвергнутой. Страшно разрушить старательно создаваемую годами «правильную» репутацию.
Вот такой странный пост у меня сегодня получился…
НЕ МЕШАЙ МНЕ ТЕБЯ ЛЮБИТЬ
И снова пост на тему: «Быть собой чертовски страшно, дорогие…»
Год назад я была на танцевальном тренинге у Ани Ильичевой. Один из моментов тренинга был – сольный танец, протанцовывание ситуации из жизни. Я танцевала свою детскую любовь. Мне тогда было пять лет и никто не воспринимал моё чувство всерьез, но оно было важно для меня, настолько важно, что наложило отпечаток на всю последующую жизнь. Любые попытки разобраться с той ситуацией «от головы» неизбежно приводили к её обесцениванию, и другими, и мной самой: ну какие любовные страсти могут быть у пятилетней девочки?! В танце я полностью перешла на язык чувств и выразила это именно так, как ярко и трагично оно было для меня на самом деле.
После танца – обратная связь от остальных участников группы. Одно из «мнений из зала»: «Это – слишком. Похоже на плохой театр. Настоящие чувства такими не бывают».
Вот это слово «слишком» преследует меня по жизни. Меня всегда «слишком». Слишком – эмоционально, много, громко, экспрессивно. «Настоящую нежность не спутаешь ни с чем, и она – тиха», – говорят мне люди. «По-настоящему счастливый