– А у меня охранный бизнес, вместе с прокурором черноморским! Он ментам губу, сразу, завернет на задницу! Бабки видит, аж дрожит весь!
– Говорил я «братве», учитесь у «Лимона» бизнес строить. А эти козлы, сразу мозги у людей вышибать! На этом корыте есть «параша»? Мне б зайти, а то, смотрю, уже в порт заходим?
– «Рябой», проводи уважаемого человека! – показал пальцем на дверь местный предводитель криминала.
«Рябой» с Арчилом выходят из каюты.
Иосиф, затягиваясь сигарой, включает громоздкую, антикварную, радиостанцию, с огромной антенной, стоящую на тумбочке рядом с креслом и поднимает трубку:
– Это ты «Баклан»? Как там, на пирсе, «Мерседес» подогнали? Менты, с мигалками, приехали? Ага, приехали. Даже прокурор с цветами подвалил? Молодец «Баклан»! Это тебе зачтется! (затягивается сигарой) Видишь, как «дедушку Арчила» уважают. Что значит меня? Ну и меня тоже! А как ты думал, легко всю эту «братву» кормить! Ладно тебе зачтется. Музыкантов на банкет заказал? Каких еще Бурановских бабушек, шо за прикол? (смеется) Говоришь, это первый состав группы ВИА-ГРА? (удивленно). Набрали сразу после войны? Говоришь, «дедушка Арчил» и дедушка Меладзе набирали, по молодости на свой вкус, для себя? Говоришь, Арчил до сих пор одну любит? (смеется) Хорошо, это для него будет сюрприз!
Глава 7.
Почти допрыгались
Городской пляж Черноморска, в разгар курортного сезона, напоминает обезумевший муравейник, поджаренный на раскаленной сковороде, но еще не дошедший до состояния золы и сажи.
Очумевшие от жары и цен отдыхающие, обезвоженные, с орущими детьми, стараясь, испытать все прелести так долгожданного отпуска, с самого рассвета начинают жуткую борьбу, за свободный кусочек лежанки, в районе набережной.
Единственная территория, недоступная ноге отдыхающего, это городской пирс, опутанный колючей проволокой и опечатанный разного вида воротами и заборами.
И все это не случайно! Так решили городские депутаты, элита города-курорта, дабы швартовать к причалу, нажитые непосильным трудом яхты, катамараны и другую плавучую утварь, так необходимую для восстановления утерянных сил, на поприще служения трудовому народу.
Если пытливый курортник приложит ладонь, к выцветшим от солнца глазам и повернет свое, с позволения сказать, лицо, обгоревшее на солнце, напрягая облупленный, пересохший носик, в сторону пирса, то он увидит шикарную, казенную машину, стоящую на самом конце, этого грандиозного строения.
Конечно же, в этом черном, шестисотом «Мерседесе», лично прибыл, для встречи воровской элиты, прокурор Черноморска – Василий Авангардович Шельмец.
Развалившись поперек заднего сиденья, обличенный властью чиновник, томно потягивая из бутылки холодное пиво, в ожидании прибытия уважаемых «блатных», рассуждает сам с собой, о своей нелегкой прокурорской жизни:
– Зачем