Бабушка долго расспрашивала о Сонечке, о моем впечатлении, о погоде, о том, где я остановился. Пришлось рассказать, что пока нахожусь у Сони. Бабулю мою чуть удар не хватил. Я просто почувствовал, как она там, на другом конце провода, задохнулась от возмущения.
– Гоги, ты сумасшедший! Что ты, безголовый, делаешь, а? – У бабушки еще резче проявился грузинский акцент, что свидетельствовало о страшном гневе. – Ты зачем девочку позоришь? Ты ночуешь у Сонечки, что люди подумают, а?
– Что подумают, что подумают… Мне какое дело, что скажет графиня Марья Ивановна.
– Какая такая Мария Ивановна?
– Да это я так, Чацкого вспомнил.
– Кого ты там вспомнил, безголовый мальчишка! Сейчас же найди себе комнату и съезжай от девочки! Не позорь ее, она умница и очень хороший, воспитанный человек!
– Да знаю я, знаю, что она умница. Я, может, жениться на ней хочу, – вдруг неожиданно для себя выдал я бабушке новость.
– Гоги, ты что сказал?
– То и сказал, женюсь я на ней, она моя невеста!
– Гоги, что ты там наделал, а? Ты девочку не обидел?
– Бабушка, успокойся! Разве не ты меня воспитала честным человеком? Не обидел я Сонечку, не обидел! – вдруг вспыхнул я, поняв, на что намекает моя заботливая бабуля. – Я даже пальцем к ней не притронулся.
– Вай, мой мальчик, прости старую. Ты береги ее, она очень хорошая и достойная девушка. А ты серьезно принял решение?
– Конечно, серьезно.
– Вай, как мама обрадуется! Но ты всё же съезжай от нее. Сними комнату и встречайтесь с ней в театре, в музее.
– Хорошо, Нана! Я так и сделаю.
Однако никуда я не ушел. Полторы недели мы с Сонечкой по-братски на двоих делили ее скромную комнату в общежитии.
По утрам я теперь просыпался с первым шорохом девушки, отвернувшись к стенке, делал вид, что крепко сплю, слушал и представлял мысленно, что она в сию минуту делает. Как только за ней закрывалась дверь, вскакивал, слегка разминал затекшие мышцы. До обеда обычно занимался мелкими бытовыми делами: легкая уборка комнаты, приведение в порядок личных вещей и приготовление обеда. Каждый день старался приготовить что-нибудь вкусное и необычное. Мне очень нравилось, когда ее огромные голубые глаза становились синими и в их глубине появлялся необычный свет. Такая, знаете ли, бесовская искорка! Во время обеда Сонечка рассказывала о своих делах, о том, что у нее произошло в редакции, на какие темы и с кем она проводила