– Здрасте!
– Здрасте! Здрасте! Я уже вас заждалась. Что ж ты мне раньше не позвонила?
– Да я, тётя, не хотела, чтобы вы переживали.
– Ага, переживала. Я тут вся на иголках.
Тётушка схватила веник, и начала размахивать им в воздухе.
– Ну-ка пошли к чёртовой матери! Паразиты такие!
– Кто это? – спросила жена, глядя на сидящих во дворе этих тёмных зверей.
– Нахалы. Надоели уже. Везде лезут. Давайте, забирайте из машины своё, а я пока посмотрю за ними.
– В машину не полезут?
– Нет, если закрыта, то нет.
Мы быстренько перекидали свои вещи в дом. И зашли все.
– Ну давайте, раздевайтесь. Мойте руки, полотенце – вот это. Располагайтесь за столом. А я кину пельмени в кипяток.
Тётушку я практически не знал. Однажды, по просьбе жены, послал своего зама – Геворкяна к ней. Он нанял местную бригаду сантехников. Те провели воду в дом. Сделали пристрой. Наладили горячую воду и санузел. Тётка, в ответ, сыпалась благодарностями супруге. Супруга мне. Я Геворкяну. Вот такой был нескончаемый круговорот похвалы друг другу.
Я огляделся. Дом практически состоял из двух комнат. Если не считать пристроя. Из кухни и спальни. Спальня была чуть больше.
В комнате было очень жарко. Через пять минут пельмени весело перекатывались по тарелкам. На столе стояли маленькие гранёные стаканчики, какие сейчас уже не сыщешь.
– Самогоночка, собственная, – улыбнувшись сказала тётушка. – Не то что сейчас, в пяти литровках продают. Ну. Давайте, помянем моего мужа. Царство ему небесное. Жил, не давала ему варить. Теперь вот гоню, а пробовать некому.
После стаканчика всё пошло в ход. Салатики, капуста, пирожки, курица, огурчики бочковые…. Голодные, с дороги. Пока я наливал новую порцию жена всё-таки не удержалась.
– Ты мне скажи, кто такие эти нахалы?
– Да чёрт их знает. Пришлые они. Развелось у нас, пруд пруди.
– А откуда они появились?
– В позапрошлом году у нас построили новый большой магазин. И, как говорят, стали товар завозить. Большие такие машины. Начали коробки распаковывать. В одной из них и оказался нахал. Все разбежались в разные стороны от него. Он и убежал. А как уж они расплодились, никто не знает. Участковый и своё начальство привозил, и пытался отстреливать их – бесполезно.
– Почему они не издают ни звука?
– Да кто ж их знает. Рот открывают, а не говорят.
Что-то мне стало жутковато от этих разговоров. За домом, в окошки, глядела чернота ночи.
– Ну, давайте ещё по одной, – сказал я.
– Да они безвредные. – сказала тётушка, закусывая. – Огород только топчут. Иль пьяных, старых, детей могут с собой увести. Вот тогда страшно. Оставляют замерзать.