Его ждёт непременнейший успех,
И сам он удивлён, что удаётся
То, что не получается у всех.
Тут я уже молчу про лотереи,
Про казино отдельный разговор.
Скажу лишь, что к столу с сукном зелёным
Его не подпускают с давних пор.
В лихие времена свобод внезапных
Был, говорят, за ним и криминал,
Но не осталось по архивам данных,
И в сводках он ни разу не бывал.
Потом серьёзный бизнес он задумал,
Политика, оффшоры, все дела.
Везде ему почёт и уважуха,
Куда б его судьба не завела.
Сейчас немолод он, остепенился,
Хотя и не женат, и нет детей.
Турист, теперь он занят посещеньем
Различных континентов и морей.
Не зная бед, нужды, сомнений, страха,
Идёт он смело всюду и всегда.
Он знает точно – что бы ни случилось,
Над ним горит счастливая звезда.
С ним ничего плохого не случится:
С рожденья застрахован от всего
Он просыпается и снова спать ложится,
А фатум злой не знает про него.
Его пример – другим наука.
Нам провидéнье будто говорит:
Фортуна – как дворняга-сука,
Раз привязалась – до последнего бежит». —
«Успех лишь в том, что он богат и празден?
Позволь, но в том не вижу счастья я.
Успешен тот, кто занят важным делом
И у кого семья есть и друзья.
Ты говоришь, он не женат и не был?
И нету у него совсем детей?
Не ошибусь, предположив, пожалуй,
Что настоящих не имеет он друзей.
И, наконец, разумных, добрых, вечных
Каких наделал дядя в жизни дел?
Чтό людям он в наследие оставит,
Чтоб был благословен его удел?
Быть может, непрерывное везенье —
Проклятие, страшнейшее из всех,
Ведь человек не создан для безделья,
В его природе – достигать успех:
Мечтать, стремиться, думать, развиваться,
Обламываться, падать и вставать,
Заветной цели с боем добиваться…
И о другом тотчáс начать мечтать.
А тут – пиздец: осталось три копейки,
Купил лото – и вновь миллионер,
А вот с призванием, семьёй, друзьями
Никак не получилось, один хер». —
«Мы не о том, – сказал в ответ Евгений. —
Сейчас ты о проклятии сказал,
А значит превосходство злого рока
Над волей человеческой признал».
Вергил опешил, почесал затылок,
Дыру на свитере на пузе почесал,
Щеку без почесанья не оставил
И всё же головою покачал:
«Боюсь, мы очень многого не знаем,
И рассужденья наши ни о чём,
Мы, как волхвы, сидим тут и гадаем,
Но остаёмся каждый при своём.
Вот слышен стук колёс, идём скорее.
Стоянка