Американец на большой скорости гнал машину по одной из украинских дорог. Она вела в столицу страны, в которой в скором времени он устроит революцию.
Зайдя в квартиру, мужчина огляделся: всё было так, как он просил – большая трёхкомнатная квартира с запасным выходом. Минимум мебели, много свободного пространства. Подойдя к окну, он посмотрел на улицу: раскалённое солнце делало пустынной и без того малолюдную улицу. Элитный дом в центре города – такое месторасположение жилья полностью устраивало Германа.
Раздался телефонный звонок.
– С приездом, господин Кохх! – поздоровались с ним по-английски с жутким акцентом.
– Благодарю, – ответил Герман по-русски.
– Мы готовы к встрече, хотим обсудить детали. И, так сказать, продемонстрировать вам своё почтение, – собеседник перешёл на русский, но в голосе чувствовались растерянность и недовольство от услышанной русской речи.
– Не сейчас, я с дороги и хочу отдохнуть. Ждите, я свяжусь с вами. – Герман отключился. «Пусть знают своё место! Это я решаю, когда и что нужно делать», – мужчина довольно улыбнулся своим мыслям. Раздевшись и насвистывая какую-то мелодию, Герман направился в душ.
Мужчины, сидевшие напротив него, были лидерами оппозиционных партий. Герман сухо поздоровался и, сев во главе стола, стал их оценивающе разглядывать. Они молчали и отводили глаза, ожидая, когда тот начнёт говорить. Этого человека ждали, он был им нужен. Герман был посредником между оппозицией и западными покровителями. Он должен был руководить всеми процессами. Оппозиционеры это знали и вели себя настороженно, понимали: раз он приехал – значит, пришло время действовать, нужно «отрабатывать долги».
– И так, господа, в ближайшее время мы устроим государственный переворот на Украине и приведём вас к власти. Главное, что вы должны знать: будете делать всё так, как я вам скажу. Только в этом случае всё получится. Разумеется, вся информация, которая будет обсуждаться со мной, является секретной. Любая утечка будет расцениваться как предательство и угроза срыва операции. Меры будут самыми жёсткими, даже не сомневайтесь.
– Мы понимаем. Нас известили о вашем приезде. «И велено выполнять все ваши требования», – сказал на ломаном английском мужчина в очках. Герман вспомнил этот голос: именно он первым позвонил ему. Своим крысиным лицом и маленькой головой очкарик сразу не понравился Герману. Да и имя у него было странное: Арсений.
– И давайте договоримся: разговариваем на русском языке. Я не знаю украинский. Вы, я так понимаю, не дружите с английским, – Герман порадовался, увидев на лице мужчин и удивление, и плохо скрываемое недовольство.
– Мне известно, что вы довольно серьёзно конфликтуете с президентом