– Мадемуазель Дункан, я из Берлина!
Это было сказано так, словно Берлин был центром мира, а сам толстяк центром Берлина. Айседора с недоумением уставилась на незваного гостя, а миссис Дункан поспешила предложить ему единственный стул. Но визитер присесть отказался (и слава богу, его тушку стул мог не выдержать!).
– Мы в нашем мюзик-холле наслышаны о ваших танцах босиком. Это забавно! Я намерен сделать вам весьма щедрое предложение. Мы подадим вас как первую босоногую танцовщицу в мире. Это будет очаровательно и привлечет зрителей. Пятьсот марок за вечер.
– Нет!
– Что? Вот готовый контракт, его достаточно подписать, и вы отправитесь в Берлин танцевать в нашем мюзик-холле. Деньги на переезд я выдам сегодня, позже вы их вернете.
– Нет!
– Я не понимаю. Вы не согласны?! Но мадемуазель, едва ли кто-то сделает вам более щедрое предложение. – Видя, что Айседора демонстративно отвернулась, импресарио усмехнулся:
– Я оставляю контракт и приду за ним завтра. – Обращаясь к старшей Дункан, он добавил: – Мадам, повлияйте на свою неразумную дочь. Танцы босиком не будут в моде вечно, позже предложение может стать менее выгодным…
Когда он вышел за дверь, Айседора повернулась к матери и брату, глаза ее сверкали:
– Вы тоже считаете, что я должна согласиться танцевать босиком по очереди с акробатами и дрессированными зверями?
Раймонд спокойно осадил разгневанную сестрицу:
– Нет, не считаем. Хотя мюзик-холл не цирк.
– Там канкан!
– Дульси, успокойся. К тому же, если появился один, значит, будет и другой. Если о тебе уже слышали и в Берлине, то импресарио потянутся вереницами, только успевай набивать цену. Его приход хороший знак. Тебе стоит обдумать свои требования. И надо раздобыть средства на хоть какое-то приведение порядок нашей лачуги. Заметили, как он оглядел студию? В бедной студии не предложат большой гонорар.
Миссис Дункан согласилась с сыном:
– Дульси, Раймонд прав. Ты уже стала известной, пусть и не так, как хочешь. Нужно подготовиться к другим предложениям. Подумай, чего хочешь ты сама, чтобы говорить «нет» обоснованно.
– Я хочу танцевать на лучших сценах и с лучшими оркестрами мира!
– Это в будущем, а пока?
Весь вечер они обсуждали требования, которые выдвинут следующим импресарио, причем, торопиться нельзя, не следует соглашаться сразу и подписывать долгосрочный контракт.
Толстый господин с бриллиантом появился еще раз, вел себя не менее уверенно, напомнил, что других предложений нет и едва ли будут, поднял цену одного выступления до тысячи марок и был крайне раздосадован неуступчивостью танцовщицы.
– Мадемуазель, когда мы встретимся в Берлине, думаю, вы будете крайней в последнем ряду девушек у кулис, вы пожалеете, что не приняли моего щедрого предложения.
Айседора