– Разумеется. – Подтвердил Колганов. – В прошлом простой сельский учитель. Сейчас преуспевающий бизнесмен, инвестирующий, в том числе, в социальные проекты. Его имидж строится на показной близости к народу, на умении найти подход к каждому.
– Совершенно верно. – Ян Григорьевич, кажется, оказался удовлетворён осведомлённостью собеседника. – Программа Владимира Владимировича пишется нами. А мы прекрасно знаем свою работу.
– Простите, не могли бы вы уточнить, кто это «мы»? – Поинтересовался журналист. Не то, чтобы тема разговора интересна и увлекательна, просто никто не любит недопонимания.
– О, разумеется. – Ян Григорьевич развёл руками. – Мы – это сплочённая команда, сторонники и единомышленники. Люди, неравнодушные к будущему России. Вам, Егор Анатольевич, ведь тоже не всё равно, что именно ждёт впереди всех нас? Вам не безразлично будущее как государства, так и вашего издания?
Колганов невольно задумался о том, как же много людей в костюмах от Brioni, заботящихся о будущем России. Вот они, два человека в комнате. Пожилой мужчина и парень. Один в дорогом классическом костюме, шикарной сорочке и туфлях за тысячу евро. Предпочитает ни разу не русский грог. Второй в потёртых джинсах, дешёвой футболке и кедах. За всё про всё тысяч пять. Ну, максимум, семь. Рублей. Довольствуется космополитным кофе. И при этом один, кто богаче, радеет за Родину, а второй…
А я, типа, нет? Впрочем, Родина ли тебе Россия, господин Лазаревский? Хороший вопрос…
– Тут ответ очевиден. Вы мастерски и довольно быстро объединили две мысли: заботу о родине-журнале и победе Владимира Иванова. Словно одно без другого невозможно. – Резонно заметил журналист. – Загвоздка в том, что я не вхожу в вашу команду и не являюсь, тем более, политтехнологом.
– Политическим консультантом, – поправил мужчина.
– Пусть будет по-вашему. – Колганов не стал спорить. – Но вы ведь не станете возражать против утверждения, что необязательно являться сторонником Владимира Владимировича, будучи патриотом.
– Конечно, конечно. – Ян Григорьевич оказался настроен более чем благодушно. – Все кандидаты достойны, все имеют право продвигать свои программы. – Он замер, поскольку двери распахнулись и в переговорную вплыла Валентина Кузьминична. Поставив чашку чёрного кофе без сахара перед Колгановым, а стеклянный бокал с ручкой с дымящимся золотистым напитком и блюдце с ломтиками лимона перед Яном Григорьевичем, так же молча удалилась. Колганов, в отличие от собеседника, удивился оперативности и находчивости секретарши. Ян Григорьевич же невозмутимо поднял стакан и с видимым наслаждением пригубил