Незванным даже в дом божий нельзя идти.
Я бы подчеркнул – ведущие авторитеты мусульманского мира утверждают, что самоубийство строжайше запрещено исламом. Самоубийство является еще более тяжким грехом, чем убийство или причинение увечий невинным гражданам.
Тот, кто убьёт себя, будет мучиться в адском огне.
Человек, сознательно убивающий самого себя, – это самый большой из всех злодеев, как сказано: «… и только вашу кровь с ваших душ взыщу Я». И весь мир был сотворен ради одного человека.
Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем; и потому, живем ли или умираем, всегда Господни.
Кое-кто выступает в поддержку так называемой эвтаназии; в настоящее время предлагают убивать только тех, кто самому себе в тягость; но скоро так же станут поступать и с теми, кто в тягость другим.
А насчет того, что сами пациенты инициируют эвтаназию, вопрос спорный. Работая с такими пациентами, я пришла к выводу, что ни один из них не хочет умереть, и все разговоры ро смерти – это скрытый крик о помощи, о продлении жизни, ерик о возиожных методах лечения, которые якобы врачи скрывают от пациента.
Есть право на жизнь, но нет права на смерть.
Так называемое право на смерть скоро превратится в обязанность умереть.
С 1939 года их (неизлечимо больных и наследственно больных в фашистской Германии. – И.К.) систематически уничтожали в газовых камерах. Между этим «убийством больных» и «убийством евреев» существует непосредственная связь – те же самые врачи и тот же самый персонал, который готовил и проводил эту акцию, потом подготовил и первые убийства евреев в газовых камерах.
Первая на территории рейха акция уничтожения целиком еврейской общины непосредственно связана с убийством больных. Евреи Штетина в 1939 году были сначала депортированы, а вскоре после этого включены в акцию убийства больных.
Эвтаназию пациентов психиатрических больниц координировал бюрократический орган, располагавшийся в Берлине на улице Тиргартен в особняке под номером 4 (отсюда акцию по эвтаназии психических больных стали называть «акцией Т 4»). Функционеры «акции Т 4» Франц Штангль и Кристиан Вирт стали впоследствии начальниками лагерей смерти Треблинки и Бежеца.
Во время войны в газовые камеры «клиник эвтаназии» было отправлено большое количество немецких солдат и жертв воздушных налетов, получивших физические и психические травмы.